Ритуал Данте

Он провел ножом по коже чуть выше запястья, и кровь выступила мелкими каплями из образовавшейся царапины.

– Сегодня и этого хватит, – пробормотал он, стирая бордовую липкую жидкость пальцами и зажимая фото с часами в руке.

Снова тот же сюжет из кабинета Барнса мелькнула перед глазами.

– Это Брайан.

– Что?

– Я не был уверен, но понимаю теперь, что на следующем круге жертвой должен стать твой брат.

Линн задышала часто и сбивчиво.

– Что ты видишь? Какая казнь?..

– Вот этого я как раз и не вижу, – Алекс сдвинул брови и между ними залегла глубокая складка.

– Что написано в той чертовой книге?! Какие у нас есть подсказки?!

– Проблема в том, что седьмой круг по Данте поделен на три «пояса». Весь он предназначен для насильников, – парень выдержал паузу, наблюдая за реакцией Линн, – но как бы разных категорий. Одни применяли насилие к другим людям, вторые – к себе или своему имуществу, что там с последними – не помню. И в чем конкретно виноват твой брат по мнению чокнутого сектанта, я пока не знаю. А от этого зависит наказание.

Линн поджала под себя ноги и, закусив губу, беззвучно расплакалась. Слезы, крупные и соленые, катились по ее щекам, переливаясь в приглушенном свете янтарным блеском. Алекс подсел к девушке, отбрасывая в сторону зажатые в руках артефакты.

– Эй, – он коснулся щеки Линн. – Прекрати плакать. Мы смогли спасти Керри. Значит, и Брайана можем. Ну, чего ты…

– Вдруг он уже мертв? И потому ты ничего не чувствуешь? – бесцветным голосом произнесла она, смотря прямо перед собой.

– Он НЕ мертв. Слышишь? – Алекс развернул Линн к себе и заглянул в глаза. – Не мертв! Не имей привычки хоронить людей раньше времени. Ты же и меня уже «теряла» в пожаре.

Он улыбнулся, и вдруг Линн перестала сдерживать себя – разрыдалась в голос, закрыв лицо руками. Алекс крепко прижал ее к своей груди, поглаживая по голове, и сбивчиво прошептал:

– Тихо, тихо, Линни… девочка… Тихо, малыш…

Не зная, как успокоить девушку, он осторожно целовал ее в волосы и лоб, слегка раскачивая в своих объятиях. Она всхлипывала, но уже не так громко, а потом резко отстранилась и неожиданно накрыла губы Алекса своими. Он только успел почувствовать вкус соли и мяты, но Линн уже отвернулась со смущенным видом.

– Извини, я…

Но Алекс не дал ей договорить – притянув ее к себе, зарывшись руками в ее волосы на затылке, он настойчиво поцеловал девушку.

– Тебе даже просить не пришлось, – прошептал он сквозь улыбку. – Видишь, я, как и Барнс, запал на тебя… Но ты же ни черта не помнишь, пьяница…

Линн засмеялась, смотря на Алекса сквозь влажные от слез ресницы.

– Я все помню…

И вновь поцеловала его, прижимаясь к парню всем телом. Он задышал чаще, с жаром подаваясь ей на встречу и увлекая Линн за собой на диван, стягивая с себя футболку одним быстрым движением.

– Ты можешь дать мне пощечину, только по здоровой щеке, – он уверенно запустил руки за спину Линн, нашел застежку бюстгальтера под ее шелковым топом и без труда расстегнул ее.

– Заткнись, – улыбаясь, девушка провела губами вниз по его шее к ключице.

Шумно выдохнув, Алекс перекатился и оказался сверху – глаза его блестели от возбуждения, а грудная клетка вздымалась так быстро, что на коже играли фантастические тени и переливы света. Едва касаясь кончиками пальцев тонких бретелей, он стянул с Линн невесомый топ, следом за ним на пол полетели шелковые брюки и белье. Он целовал каждый миллиметр обнаженной кожи, обдавая ее горячим дыханием и спускаясь все ниже от груди к бедрам. Линн запрокидывала голову, то выгибалась навстречу поцелуям, то натягивалась, словно струна. Пальцы судорожно сжимали покрывало, а после впивались коготками в плечи Алекса.

– Это лучшая и, одновременно, худшая пытка в моей жизни, – простонала она, зарываясь пальцами в его волосы.

Парень улыбнулся, продолжая покрывать ее тело поцелуями, касаясь губами самых запретных мест и порождая в ней мощные волны электрических разрядов. В очередной раз подавшись навстречу его обжигающему дыханию, Линн прошептала:

– Пожалуйста, Алекс… Это… Невыносимо! Я хочу… Большего!

– Это был твой персональный круг ада, – прорычал он в ответ, растянув губы в усмешке, избавляясь от ставших вдруг тесными джинсов и накрывая своим горячим телом Линн.

Он овладел ею с силой и одновременно невероятной, несвойственной ему нежностью, целуя девушку в губы и нашептывая что-то ласковое ей на ухо. Но казалось, она ничего не слышала, отдаваясь порыву всепоглощающей страсти, притягивая его к себе крепче и дыша так часто, что сознание затуманивалось, а сладкое напряжение пульсировало в каждой клеточке.

Нежные слова Алекса сменились порывистым дыханием, руки с силой сжимали сведенные над головой Линн запястья, ритм его ускорялся, и когда девушка изогнулась под ним, закусывая губы в новой волне удовольствия и не в силах даже выдавить стон, он подался ей навстречу и глухо зарычал, шумно выдыхая и прижимаясь к ней горячей влажной кожей.