Ритуал

— На нас… напали. — Прохрипел он испуганно, удерживающая сила исчезла, на пол с грохотом посыпались мелкие предметы, чернильница, листы бумаги, пресс-папье кресло, упал и освобожденный Торкус.

— Кто?! — Ледяным тоном спросил Вальмонт тяжело дыша.

— Не знаю. — Испуганно пискнул монашек, осматривая безумными глазами, царящий в комнате разгром. Не дослушав лепет клирика, инквизитор выскочил из кельи, вслед за ним грузно поднялся и Торкус. Факелы мелькали один за другим, отошедший от схватки Вальмонт бежал экономным шагом, постепенно он начал ощущать сладковатый запах тления и болезни. Будто бежал не по храму, а по виварию, полному безнадежно больных. Перепрыгивая через три ступеньки, взлетел по лестнице, рванул на себя дверь, тень его металась в свете потрескивающих факелов. Еще лестница, вторая дверь, стал слышен шум сражения, крики раненых, мольбы о помощи, и запах крови, он был настолько густым, что казалось весь воздух, пропитан кровью, будто она сочится прямо из стен. За спиной раздавалось хриплое дыхание доминиканца, больше похожее на сдавленный рык. Перед глазами промелькнула сотканное из черного маслянистого дыма веретено, всосалось в стену, оставив за собой темное маслянисто поблескивающее пятно. Вальмонт мельком оглянулся, Торкус сжимал в ручищах здоровенный молот, «И когда только успел его достать» — подумал инквизитор, распахивая последнюю дверь. Основная зала храма выглядела ужасно: ровные ряды скамей теперь изломаны, пол усеян телами мертвых и раненых, серая хмарь висела в воздухе не желая рассеиваться, мощный запах нечистот и тления забивал дыхание. Плотный серый налет, гадкий даже на вид, плотным слоем покрывал барельефы украшавшие стены.

Стремительно редеющий отряд защитников, сгрудился на возвышении перед алтарем, нападавших было чуть больше двадцати: разношерстная толпа вооруженная как попало рвалась к алтарю, однако несмотря на их разношерстность, у них было что-то общее. Не в одежде и снаряжении, а скорее в манере двигаться, в выражении лица.

— Одержимые! — Гаркнул Торкус, врываясь в зал вслед за Вальмонтом. И рванулся было на помощь монахам, но инквизитор придержал его за рукав.

— Сначала ударю я, иначе не добежим — Сказал он, сосредотачиваясь. Один из одержимых метнулся к алтарю со сверхъестественной скоростью. Загородивший ему дорогу монах был разорван пополам в мгновенье ока, оросив кровью алтарь и своего убийцу. Одержимый взревел, ему словно бы добавилось сил. В раззявленный в крике рот влетел увесистый булыжник, раздробив зубы, и сломав шею. Тело как тряпичную куклу смело с возвышения, отбросило на толпу нападающих, заставив их попятиться. Одержимые, издав обиженный рев, бросились в атаку, мешая друг другу. В следующий миг Вальмонт нанес удар и куски каменных скамей, оброненное оружие, исковерканные тела- все это поднялось в воздух, закружилось в хороводе смерти, вращаясь с жуткой скоростью, вломилось в ряды одержимых. Первый ряд нападавших буквально перемололо, однако остальные с неестественной грацией уворачивались от летящих в них снарядов. Да и силы инквизитора подходили к концу- камни летели все медленнее, многие валились на пол.

— Все теперь ты. — Прохрипел Вальмонт, валясь на пол от изнеможения. Подхватив рухнувшего на пол инквизитора, Торкус добежал до оставшихся в живых монахов, передал им тело, и встал на передний край обороны. Вскоре одержимые оправятся и разгребут перегородившую зал гору обломков.