Ритуальное цареубийство – правда или вымысел?

Почвой для этого служила христианская доктрина об искуплении смертью Иисуса грехов всего человечества. Поскольку распятию Иисуса предшествовала его общая с учениками пасхальная (см. Песах) трапеза (Тайная вечеря), она толковалась как жертвоприношение “агнца Божьего” по ассоциации с закалывавшимся в Храме жертвенным ягненком, которого Тора предписывала каждой еврейской семье съедать за вечерней трапезой в праздник Песах в память о чудесах, совершенных Богом при исходе израильтян из Египта.

Евангелие, возлагающее вину за казнь Иисуса на евреев, породило представление о них како" народе-богоубийце”, а вера христиан в чудодейственные свойства “крови Христовой”, веками будоражившая воображение народных масс, побудила их приписать и евреям подобную веру в магическое действие крови не только Иисуса, но также христианских святых и мучеников. Таким образом, ассоциация распятия с библейским ритуалом и суеверие слились в народном представлении в убеждение, что евреям к празднику Песах необходима христианская кровь для ритуальных нужд.

И неслучайно почти все кровавые наветы приурочивались к этому празднику или ко времени, близкому к нему.

Так, один из самых ранних среди исторически фиксированных кровавых наветов (423 г. н. э.) произошел на Пурим в городе Инместар близ Антиохии. Обвинение местных евреев в распятии христианского мальчика вызвало резню членов еврейской общины и разрушение антиохийской синагоги» (КЕЭ, том 4, кол. 589).

Это факт— важный. Убийство великого князя Михаила, цареубийство в Екатеринбурге и резня в Алапаевске были совершены уже после еврейской Пасхи (в 2016 году, например, евреи ее праздновали с вечера 22 апреля по вечер 30 апреля), а Пурим празднуют 14 и 15 числа месяца Адара по еврейскому календарю (в 2018 году этот праздник выпадает на 28 февраля — 1 марта). На июль никаких еврейских праздников не приходится.

В России несколько случаев кровавого навета были отмечены после присоединения к России в результате разделов Польши большей части территории, густо населенной евреями. И, несмотря на то что в 1817 г. министр духовных дел и народного просвещения А.Н. Голицын издал предписание губернским властям впредь не обвинять евреев в убийстве христианских детей без улик («по единому предрассудку»), было отмечено несколько процессов, классифицированных Еврейской энциклопедией как «кровавый навет». Это Велижское дело (1823 г), процесс в городе Тельшяй (1827 г.), в Изяславе (1830 г.) и др.

«Утверждая прекращение Велижского дела, царь Николай I все же добавил, что он не убежден в невиновности евреев, — читаем в КЕЭ. — После роспуска 2-й Государственной думы в 1907 и с усилением реакции царское правительство попыталось использовать кровавый навет для подавления демократических движений, в которых участвовали многие евреи, и инспирировало дело Бейлиса (1911-13). Провал процесса стал политическим поражением русского самодержавия, однако вплоть до революции 1917 г. власти по-прежнему способствовали распространению в народных массах слухов о ритуальных преступлениях евреев» (КЕЭ, том 4, кол. 589–590).

Неудивительно, конечно, что слухи о ритуальном убийстве царя и его семьи стали распространяться в России сразу же после трагедии в Ипатьевском доме. В определенной степени этому способствовали и рассказы самих расстрельщиков, которые «по секрету всему свету» хвастались своими подвигами в подвале Ипатьевского дома. В то время и само слово «чекист» воспринималось в массовом сознании как «еврей», ибо евреи действительно доминировали в чрезвычайках и Советах. Из воспоминаний одного из охранников Ипатьевского дома известен случай, когда Николай II спросил его во время прогулки: «А что, Белобородов — еврей?» И страшно удивился, когда ему ответили: «Да нет— русский!» Он-то думал, что на все руководящие должности в Совдепии назначают только евреев, что, в общем, недалеко было от истины. Слухи о ритуальном убийстве и конкретно о том, что кровь ребенка — цесаревича Алексея — евреи использовали в своих ритуалах, распространялись и белогвардейцами и за рубежом. Иначе откуда бы получил такую информацию Вильтон.

Рассмотрим, однако, те факты, которые так или иначе навели на такие же мысли еще следователя Соколова, действовавшего по самым горячим следам цареубийства.