Роа и тигр

– Нашёл ты свою ведьму-судьбу, князь Норт Райден. Не нужна больше тебе старая нянюшка. Отдала я свой долг, – затем она обратилась к Полине: – Как станет кристалл совсем прозрачным, а серебро вернёт свой первозданный цвет, возьми его непременно своими руками из зелья, окунув в него все пять пальцев правой руки, и надень на себя. Когда надевать будешь, представь тот облик, что носить хочешь. Хочешь, красавицы неземной, хочешь, самого верховного князя Шаота. Слова сама придумаешь, из сердца они идти должны. И если желание твоё искреннее, то, как наденешь амулет, тот облик и примешь. Снимешь – вернёшь свой. И запомни, пока носишь чужой облик, не сможешь понести дитя, ни в одном, ни в другом теле! Пошла я, некогда мне с вами, и так задержалась…

С этими словами женщина вышла. Молодые люди недоумевающе переглянулись и выбежали вслед за ней. Но ни нянюшки, ни той странной ведьмы нигде уже не было.

– Вот так-то, – только и смог вымолвить Норт. Лина лишь согласно пожала плечами.

***

До самого вечера они ждали, когда амулет станет прозрачным. Зелье в бокале постепенно успокаивалось и тоже теряло свой мутно-болотный цвет, приобретая вид обычной воды. Настал момент, когда стало казаться, что в бокале находится только сияющая первозданной новизной серебряная цепочка. Неужели камень растворился? Лина, немного волнуясь, опустила руку в бокал. Пальцы слегка пощипывало, убеждая, что там находится не вода. Молодая ведьма прихватила цепочку и вытащила наружу кристально-чистый алмаз грушевидной формы величиной с лесной орех.

– Принимаю внешность гулящей девки Маритки! – уверенно произнесла она, надевая амулет себе на шею.

– М-дааа, – только и смог вымолвить до этого молчащий Норт.

Лина вышла в гостиную и оглядела себя в зеркало. Внешность Маритки вернулась полностью. Даже больше. Волосы опять стали короткими. Она ощупала тело. И наощупь она была Мариткой. Испугавшись, сняла амулет, ставший перламутрово-мутным, как лунный камень, и облегчённо вздохнула – она по-прежнему была Лией дей Гори. Полиной Райден.

– Придётся носить платок, – решила она, помещая амулет на место.

– И долго ты собираешься, – Норт замялся, подбирая слово, – носить это тело?

Он хотел обнять жену, но та отскочила в сторону.

– Нет, не прикасайся! Это тело чужое! Это не я! Понимаешь, даже наощупь не я!

– Я понимаю тебя, родная. Это будет, как измена. Я не буду касаться этого тела, даже понимая, что это ты.

Сидеть в спальне Лине не хотелось, и она вызвала горничных, чтобы те помогли собраться к ужину. Райда внимательно оглядела хозяйку и ничего не сказала. Девушкам было заявлено, что волосы пришлось состричь, чтобы приготовить зелье для скорейшего выздоровления княгини. Это объяснение полностью удовлетворило непривычно тихих болтушек, что, впрочем, не помешало им включиться в полемику, какую же причёску соорудить госпоже княгине. За дело взялась Таина. Она с энтузиазмом перебирала короткие прядки, стараясь придать волосам видимость того, что их много, потом со вздохом прикрыла своё творение платком и сообщила, что всё готово.

Появление на общем ужине княгини, ещё вчера лежащей в постели без сознания, вызвало бурю восторгов. Лина радостно улыбалась шумно приветствующим её подданным и с достоинством заняла место во главе стола рядом с мужем.

– Должен сообщить вам, друзья, что с сегодняшнего дня её сиятельство полностью принимает на себя обязанности хозяйки замка, – эти слова Норта породили ещё один шквал восторженных криков, и к окончанию застолья Лине стало казаться, что любое её слово или дело вызывает бурную поддержку и радость у подданных.

Как хорошо оказаться дома, среди родных, по-настоящему родных людей. Это был первый ужин за последние две недели, когда в замке опять зазвучал смех.

– А теперь пойдем, прогуляем Тишу и Грата, – несмотря на позднее время, предложила Полина мужу после ужина.

– Грат заждался свою хозяйку, – немного грустно улыбнулся Норт.

Непонятная печаль в голосе мужчины не осталась незамеченной. Но впереди ждал Грат и сюрприз, и Лина почти бегом направилась к конюшням. Она первая подошла к стойлу, где находился её любимец, и уже протянула ему припасённую морковку.

– Грат, миленький, как ты? – Лина собралась привычно чмокнуть жеребца в нос.

Но конь, поначалу радостно заржавший при звуках её голоса, вдруг предупреждающе всхрапнул и взвился на дыбы, опасно молотя перед собой копытами.

– Грат! Что с тобой?! – в голосе его хозяйки послышались слёзы.

– Выйдите! – приказал Норт испуганным конюхам. После того, как все вышли, он продолжил: – Твой конь не узнал тебя.

– Но, как же так?

– Родная, ты сама сказала, что под личиной стала совсем другой. Не обижайся на Грата, лучше посмотри сюда, – и мужчина указал на стойло, находящееся в дальнем конце конюшни.

Лина поспешно отошла от жеребца, всё ещё активно выражающего своё недовольство. Там, куда указывал Норт, над высокой дверью стойла кивала головой новая, прежде не замеченная лошадка. Буланая с тщательно расчёсанной гривой.