Роа и тигр

И Норт начал. Сначала его поцелуи были робкими и нежными, потом, после недовольного стона жены, стали приобретать всё большую силу и страсть. Потом, подбадриваемый её нетерпеливыми руками, он опустился на грудь и уделил внимание каждой напряжённой вершинке. Лина уже не стеснялась и направляла его голову то к одному, то к другому участку своей кожи. Она осмелела и взяла правую руку мужа в свои и начала уже сама осыпать мягкими поцелуями столь притягательный рисунок.

– Ты ещё узнаешь у меня, какими коварными могут быть бабочки! – произнесла она странные слова и несколько раз дотронулась до веточки языком.

– Я не учил тебя такому! – простонал Норт. – Ли-ина, я же не сдержусь!

– Это вам такая месть за бабочек, князь, – ответила девушка и опустила руку вниз по рельефному животу, остановившись на ремне брюк, провела пальчиком по его краю и добавила: – Или вы чего-то боитесь, князь?

– Я боюсь только одного – сорваться. Ты будишь во мне зверя, – жёлтые глаза приобрели тёмно-ореховый оттенок.

– Тишу я тоже люблю, но, будьте добры, князь, исполняйте свои обязанности сами! – краем сознания Лина удивлялась своей распущенности, но сердце, которое билось только благодаря мужчине, находящемуся рядом, гнало глупое сознание прочь.

Норт прикрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, а потом, почти простонав: «Я сдаюсь на милость победителя!», впился губами в губы жены. Это был поцелуй-страсть, поцелуй-безумие. Такой, что полностью отключил совсем не нужное сейчас сознание и выпустил на волю инстинкты. Жалобно затрещала пошитая с такой любовью рубашка, и мужчина опять набросился на грудь. Он сдвигал нежные холмики руками, зарывался носом в ложбинку, глубоко втягивая запах, потом опять облизывал каждый сосок и то легонько дул на него, то втягивал в рот, продолжая быстро ласкать его языком.

– Норт!

– Да, любимая!

– Мне хорошо!

– Да, любимая! – и поцелуи стали опускаться ниже, туда, где всё горело и требовало чего-то неизведанного. – Ничего не бойся, – прошептал он скорее для себя, чем для неё, усадил Лину на самом краю кровати, расположился на коленях между её ног и продолжил ласки.

Одной рукой осторожно, чтобы не потревожить едва зажившую рану, он поддерживал её за плечи, а другой нежно коснулся влажных лепестков, провёл пальцами вверх и вниз, слегка продвинув их вовнутрь.

– Не боишься?– спросил он.

– Ещё! – прохныкали в ответ.

И пальцы продолжили. Потом звякнул ремень, и по горящим складочкам провели восхитительно-нежным, восхитительно-твердым, восхитительно-желанным. Лина заёрзала.

– Боишься?

Если Норт сейчас остановится, то можно умереть.

– Не останавливайся!

И сладкая пытка продолжилась. Норт продолжил поцелуи, одновременно водя тем, чего Лина так боялась, вверх и вниз по промежности, иногда как бы случайно попадая вглубь самого её желания, чем вызывал некоторое напряжение и томительное ожидание. Вверх, вниз и немного вовнутрь. Опять вверх. Нужно подвинуться немного ближе. Вот так! Вниз. Вовнутрь. Придержать. Да! Глаза в глаза. Норт сначала медленно, а потом всё ускоряясь, начал извечный танец любви. Его толчки были резкими и быстрыми. Оба, и мужчина, и женщина забыли, что ещё сутки не прошли с того времени, когда она была без сознания. Важен был только этот момент, и только это действо. И отдаться нужно ему полностью. Иначе… не могут они иначе! Освобождение пришло одновременно, сорвав с опухших губ крики наслаждения.

– Вот так это должно быть, любимая, – произнёс Норт, укладываясь на спину и пристраивая изнемогшую жену сверху.

– Где ж ты раньше был, – решила покапризничать Полина.

– Прости, любимая, – мужчина легко поглаживал жену по попе. – Ох, и попадёт же мне от нянюшки!

– За что?

– Тебе прописан постельный режим!

– А я с неё и не вставала, – привела она неопровержимый аргумент. – И потом, у меня сейчас появилось столько сил, что я готова проскакать верхом на Грате до самых северных гор!

– На Грате пока не стоит, – возразил Норт, – достаточно одного меня, – и он игриво толкнул снизу бёдрами.

– Но проведать его нужно, – прошептала она, засыпая.

– Отдыхай, сильная ты моя, – прошептал на ушко муж.

Он так и пролежал всё время, пока Лина спала на нём. Лишь изредка касался губами голубоватой жилки на виске и медленно проводил рукой по спине и попе, срывая с губ жены очередной сладостный стон.

Просыпаться от нежных поглаживаний было необычайно приятно. А ещё, как это ни странно, было приятно осознавать, что она желанна. Вот прямо сейчас. Она всё так же лежала на груди у мужа, расположив ноги по обе его стороны.

– Князь, – укоризненно прошептала Лина, легко целуя крепкое плечо, – из-за ваших выпирающих частей мне неудобно лежать!

– А как неудобно этим частям, княгиня! – Норт взял рукой «выпирающую часть» и слегка пошевелил, касаясь вмиг повлажневших складочек. – Ну что, проверим, какая вы наездница?

– Я не могу выйти к Грату в таком виде!

– Плохо. Но не беда. Я постараюсь заменить его.