Robbie Williams: Откровение

«Недостаточная самооценка у меня проявляется каждый раз, когда мне вручают любую награду, — скажет он. — Когда меня награждают, я как бы встаю перед стеной: ты этого недостоин». Чем выше гора — тем больнее падать. «Однажды, давно, я за одну церемонию получил три „брита“ — худшая ночь в моей жизни, наверное. Просто потому что из-за недостаточной самооценки не могу с этим справиться. Тут как будто тебе дали зеркало и сказали: вот как ты себя ненавидишь — умножь на три, в четыре раза, ибо награду получаешь. Никогда не мог найти оправдания себе. Да, для меня — большая честь, но также это обостряет во мне что-то врожденное, из-за которого думаю: я этого не заслужил».

Так объясняет — терпеливо, раз за разом, и его слушают, но думаю, почти никто не понимает его на самом деле, да и не верит.

* * *

Сегодня вечером Роб выступает в Troxy, небольшом театре в восточном Лондоне. Это большой, сложнопостановочный концерт, который снимают для спецпрограммы канала ITV, и именно во время этого концерта ему вручат награду. Одно время на роль награждающего хотели пригласить Жозе Мауриньо, но он вынужден был отказаться — его первый сезон на посту менеджера «Манчестер Юнайтед» прошел не совсем гладко, и при таком положении вещей ему тогда было бы не очень удобно светиться за пределами футбольного мира. Но в любом случае все понимают, что есть гораздо более очевидная и классная идея, которая прям лежит под ногами.

Однако сперва — пресс-конференция в Savoy, в центре города, по поводу турне следующего года. Появившись, Роб всех приветствует, ответом ему — молчание. Насчет тура он сообщает журналистам, что «пока что идет подготовка. Гарт Брукс говорит, что в шоу должно быть семь моментов, которые удивят публику. Чтоб они после концерта обменивались впечатлениями: ты видел этот кусок, ты видел тот? Вот я сейчас как раз работаю над этими семью».

Ближе к финалу Роба, как обычно, спрашивают про Take That.

«Воссоединение в определенный момент?» — формулирует вопрос Джо Уайли, ведущий пресс-коференции.

«Воссоединение в определенный момент — безусловно, — отвечает Роб. — Но мы просто никак не можем согласовать наши расписания на ближайшие двенадцать месяцев».

* * *

«…в определенный момент».

Для человека, который не всегда надежно таит секреты от журналистов, Роб тут выступил довольно хорошо. Учитывая, что реюнион Take That состоится на сцене Troxy через несколько часов.

Первым приезжает Марк.

«Шоколаду хочешь?» — когда Марк входит в его тесную гримерку, спрашивает его Роб тоном давнего подельщика-преступника.

«О да», — отвечает Марк, и они оба вгрызаются в шоколад из органического молока Green&Black. Во время перекуса делятся о том, как идет ремонт в их домах.

«Я туалет выбрал, — говорит Роб. — Единственное, что я попросил».

Марк говорит, что примерно по такому же пути пошел. «Я особо ни в чем участия не принимал. Меня о чем-то поспрашивали, но ответы им, похоже, были не нужны».

«Ага, а меня и не спрашивали даже, — говорит Роб. — Ну, главный самый — бюджет».

Он быстренько выпытывает у Марка про грядущий альбом Take That: сколько песен они написали, сколько сейчас в работе, насколько они ими довольны, сколько еще нужно сделать. Потом задает вопросы про телепрограмму «Да будет свет» — реалити-шоу, на котором отберут участников мюзикла Take That.

«Там есть парень, который изображает Роба, — рассказывает Марк. — Ты, может, его даже знаешь. Невероятный вообще. Просто блистательный. На самом деле очень хорош. Но кошмар в том, что он остается тобою даже когда не поет».

«Боже мой, — говорит Роб, — такого даже я не выношу».

Марк спрашивает насчет сегодняшнего вечера: «Что чувствуешь-то? Рад?»

«Нормально чувствую».

«Это очень здорово. Изумительно. Просто изумительно».

«Ага, — неуверенно соглашается Роб. — Ага».

«Должно быть очень здорово. Больше наград Brits, чем у любого другого артиста!», — смеется Марк от души.

«Это же телешоу, — говорит Роб, — а у меня альбом выходит. Надеюсь, по телевизору этот кусочек будет классно смотреться».

«Да уж, постарайся сегодня вечером получить удовольствие», — предлагает Марк.

«Ага, а сам-то что делаешь? — возражает Роб. — Уклоняешься да уклоняешься…»

«Да знаю…»

«Да, точно так, — говорит Роб. — Но все же сегодняшний вечер не может преодолеть барьер, значить что-то, кроме того, что такая вот работа у меня сегодня, и я постараюсь быть довольным собою, а если нет — то я здесь не для этого».

«А ты погляди, кто до тебя получал… — возражает Марк. — Когда мы начинали, мы были рядом с Элтоном Джоном, и он эту награду завоевал. Как и Дэвид Боуи. Невероятное что-то».

«Я знаю, — говорит Роб. — Невероятно. Но и ты сам прекрасно знаешь, что это неважно — когда тебя так чествуют, ты просто уклоняешься, эдакое мозговое кунг-фу».

«Да, — соглашается Марк. — На самом деле в это все не веришь».

«Ага, — поддакивает Роб и добавляет пренебрежительно, как о человеке полузнакомом. — Робби Уильямс молодец».

Они идут на лестницу, где можно курить (там попахивает мочой), и беседа продолжается.

«Но все-таки это изумительно», — настаивает Марк.