Robbie Williams: Откровение

«Да наверное, не очень. Скорее всего, нет, но я же Робби из Take That. Я не понтуюсь, просто, знаешь, есть такие ведущие с большими сиськами, и как ведущие они говно полное, но у них сиськи большие. Ты понимаешь, что я говорю? Может, я сам буду играть дерьмово, но люди будут смотреть все равно, потому что у меня имя уже есть. Это, кстати, к несчастью, потому что я уже ногой в дверь… а люди в десять раз лучше меня не смогут войти в эту дверь. Хотя кто знает, может, я отлично сыграю».

А какие роли предпочтительнее — смешные или серьезные?

«Да любые. Любую, которую мне дать захотят… кто знает? Ну, наверное, комедийные в основном, потом, может, продвинусь, буду слегка таким Кеннетом Браной, аффектированным, много шума из-за всего».

Нас прерывает Лоретта, пресс-атташе группы Take That. Она говорит, что Хауард уже лег спать, но Гари, я которым я ранее поговорил, хотел бы сейчас вернуться и договорить. И вскоре он присоединяется к беседе.

«Я лучше не буду больше пить», — говорит Роб.

«Сейчас перед тобой два противоположных края нашей группы», — говорит Гари.

«Два книгодержателя», — добавляет Роб.

«Тут Робби, которому плевать на все вообще, и я, который волнуется из-за всего», — говорит Гари.

Это правда?

«Да», — уверяет Гари.

«Ага, я чо, врать буду?» — подтверждает Роб.

Мы несколько минут обсуждаем песни «A Million Love Songs» и «Could It Be Magic?», говорит в основном Гари. Роб вставляет странную мысль: «Мы были знамениты тем, что знамениты». А еще несколько минут спустя Роб спрашивает про эту часть интервью: «Крис, это все музыка?».

Не все, говорю.

«Просто я по музыкальной части фигово», — говорит он. А пару минут спустя встает и уходит.

* * *

На следующее утро, только увидав меня в телестудии, Роб прикрывается постером. «Без комментариев», — говорит он. Потом спрашивает: «Вчера вечером все нормально прошло? Мне просто такого плана интервью не нравятся — я в них не могу смешным быть, — он встает. — Ладно, пойду еще кого-нибудь пораздражаю».

Вместо него я разговариваю с Найджелом Мартином-Смитом. Сегодня утром его послала Daily Express, и он выглядит скорее озадаченным, чем раздраженным. Он рассказывает про свою группу.

«Там талант в разных формах. Ну вот у Гари талант автора песен, а у них у всех голоса отличные, и лид-вокал, и бэки. Робби прекрасно конферирует, у него чувство времени отличное, а вообще все они прекрасно выглядят, каждый — сильная личность, каждый работает на износ».

* * *

Помимо этого я каждому из группы отдельно задаю набор одних и тех же вопросов. Вот некоторые ответы Роба.

Ты всегда мечтал быть знаменитым?

«Ага. Может, я похож на хвастуна, но вот я пришел как-то из школы, десять лет мне было, а за мной няня присматривала, а тогда как раз период был такой, что надо было выбирать школу. И няня мне говорит: „Небось, волнуешься, чо выберешь? Волнуешься вообще, чо будет-то?“ Ну вот она мне это сказала, как именно — я не помню, но я говорю: „Да не, — говорю, — чего бы там ни случилось, я к двадцати одному году по-любому прославлюсь и стану миллионером“. Конечно, это звучит дико хвастливо, но вот просто была у меня такая уверенность. Я, кстати, и не задумывался, с какой стати такое случится, и случится ли вообще».

А почему ты решил, что это будет хорошо?

«<С легким сарказмом.> Что хорошо — быть знаменитым и миллионером? Почему мне так казалось? Да потому что все об этом мечтают. И я в детстве мечтал. Не знаю, почему — ну вот думал, что такая у меня картина прекрасной жизни. Картина счастья».

А как ты думал, что будешь чувствовать в таком положении? Почему ты в нем будешь чувствовать себя прекрасно?

«Почему я буду чувствовать себя прекрасно? Ну будет же чувство, что я достиг какой-то цели, и чувство власти, наверное. Всем же хочется власти. Надеюсь, люди меня уважают».

Как ты думаешь, насколько ты толковый?

«В смысле образованности или в смысле умения одеваться?»

В смысле образованности.

«В этом смысле — нинасколько, думаю. У меня вообще комплексы по этому поводу. Что бы я ни говорил, все время мысль: господи, я же звучу, как тупица нереальный. Я серьезно, не шучу. У меня так себе грамотность. Может, от лени просто, но у меня типа легкая дислексия — ошибаюсь, путаю в словах „p“ и „b“ и все такое прочее. Мне сложно выражать мысли, иногда я прям заикаюсь и никак не могу это преодолеть. В интервью один на один, вот как сейчас у нас, я думаю: господи, он же решил, что я тупица. В голове к тому же клише: „все попсовые артисты — идиоты“. Вот, наверное, из-за чего я волнуюсь. В баре с людьми общаешься, заходит речь о политике, я сразу — а может, лучше о футболе? Нет, я-то очень хочу быть умным, образованным. Помогите кто-нибудь! Я серьезно. Честно».

Насколько ты, по-твоему, красив?

«Мне всегда кажется, что в моей внешности что-то не так. Никогда я не считаю, что хорошо выгляжу. Вот так вот. Никогда я не говорю — эй, поглядите на меня, я такой простой, настоящий милый парень с города Сток-он-Трент. Вот честно — никогда не кажусь самому себе красавцем. Серьезно. Да, люди считают меня привлекательным. Я сам себя привлекательным не считаю».