Роберт Капа. Кровь и вино: вся правда о жизни классика фоторепортажа…

К началу 1932 года Эндре понял: чтобы продолжать учебу и не голодать, нужно где-то зарабатывать деньги. Поскольку молодой человек собирался заниматься журналистикой, он начал серьезно относиться к фотографии. «По ходу учебы, – писал он в 1953 году, – мои родители перестали присылать мне деньги, и я решил стать фотографом. Это занятие было ближе всего к журналистике для любого человека без знания языка»[21]. (По-немецки он пока еще говорил с трудом.)

Эндре попросил Эву Бешнё помочь ему найти работу в агентстве или в фотостудии.

– Интересно, – размышлял он вслух, – а фотографией можно заработать себе на жизнь?

– Ну как ты можешь! – возмущалась Эва. – Фотография – это не профессия. Это призвание!

– Да ладно! Скажи лучше: это интересно?

– Да! Получаешь большое удовольствие.

Эва Бешнё знала нескольких людей, которые могли бы помочь Эндре найти работу. Ей показалось, что лучше всего было связаться с фотографом Отто Умберсом, он же Умбо[22], экс-шахтером, который окончил Высшую школу строительства и художественного конструирования – Баухаус, а теперь руководил отделом портретов и рекламы в престижном агентстве Dephot (сокр. от Deutsche Photodienst, «Немецкий фотосервис»). Бешнё позвонила Умбо и спросила, нет ли у него работы для одного «очень умного мальчика». Умбо попросил отправить «мальчика» к нему, чтобы на него посмотреть. Когда Бешнё снова увиделась с Эндре, он уже работал в фотолаборатории Dephot в качестве ассистента: заливал в бачки проявитель и закрепитель, развешивал для просушки отпечатки и одновременно изучал начала экспозиции и печати.

Эндре пришлась по душе захватывающая и динамичная атмосфера фотоагентства. Чудовищно сжатые сроки, невероятные темпы, постоянная погоня за снимками и сюжетами – гонка в Dephot была безжалостной. И, хотя формально Эндре должен был работать за гроши в лаборатории, вскоре он постепенно включился и в другую деятельность: помогал организовывать съемки и выполнял обязанности администратора в главной конторе агентства. Он был безумно загружен работой, которая никогда не кончалась: Dephot снабжал своими фотографиями многие из выходивших тогда 2500 немецких газет и периодических изданий и минимум десяток берлинских газет с еженедельными иллюстрированными приложениями.

Съемки в Dephot организовывал Симон Гутман, невысокий очкарик с безграничным запасом энергии, гений по части придумывания сюжетов и историй. Именно он в 1928 году основал это агентство, надеясь на прибыль от быстрого роста числа иллюстрированных журналов в Германии. К тому времени, когда Эндре начал работать в Dephot, среди фотографов агентства уже числилось нескольких уважаемых фотожурналистов, например Феликс Ман, который с 1929 года работал в M"uncher Illustrierte Presse за гарантированную тысячу марок в месяц. Возможно, Эндре уже работал в Dephot, когда Ман сделал свою самую знаменитую фотосессию «Один день из жизни Муссолини». Сегодня эти снимки считаются классикой раннего фоторепортажа, фоторассказом, в котором блестяще и тонко показана суетность и абсурдность жизни Дуче[23].

К лету 1932 года Эндре ушел из Немецкой высшей школы политологии, формально ради учебы в которой он приехал в Берлин, и стал помогать Ману и другим фотографам в проведении съемок повседневной городской жизни. Нередко мэтры просили его сменить пленку в маленьком фотоаппарате – это была одна из первых моделей знаменитой камеры «Лейка» (Leica)[24]. Фотокамеры «Лейка» сделали возможным невозможное: благодаря объективам с высокой светосилой и шторно-щелевыми (фокальными) затворами удалось довести выдержку до 1/1000 секунды. Это позволило фоторепортерам Dephot делать снимки в условиях низкой освещенности, не привлекая сложное и дорогостоящее осветительное оборудованиеⁱ.

Позаимствовав на время в офисе Dephot новую фотокамеру Leica, Эндре быстро научился выжимать из этой техники максимум возможного. Для практики фоторепортажа не было лучшего места и времени, чем Берлин начала 1930-х годов, представлявший собой диковинную смесь из политических и культурных крайностей. В те годы в Берлине училась Жизель Фройнд, будущая звезда немецкой фотографии. Позднее, после бегства из Германии со спрятанными снимками жертв политики Гитлера, она подружилась с Эндре. «Столица молодой республики, – вспоминала она, – была центром всех немецких художественных и интеллектуальных движений. Берлинский театр стал знаменитым благодаря пьесам Бертольда Брехта, Эрнста Толлера и Карла Цукмайера, а также режиссерским работам Макса Рейнхардта и Эрвина Пискатора. Немые фильмы, снятые на студии U.F.A (Universum Film AG) Фрицем Лангом, Эрнстом Любичем и другими режиссерами, получили международную известность»[25].