Робинзон Крузо

Ждать пришлось долго, и наше терпение было на исходе, когда мы увидели, что мятежники поднялись и гуськом потянулись с холма в сторону моря. Они пугливо озирались по сторонам, словно ожидали появления ужасных призраков, и было совершенно ясно, что продолжать поиски они не намерены. Вернувшись на корабль, мятежники первым делом сообщат о гибели товарищей, и тогда боцман отдаст команду сниматься с якоря и ставить паруса…

От этой мысли капитан впал в отчаяние, а мне неожиданно пришла в голову идея. Если бы ее удалось осуществить, она позволила бы достичь нашей цели.

Я велел Пятнице и помощнику капитана как можно быстрее отправляться на западный берег бухты, затем подняться на небольшой холм, до которого отсюда было около полумили, и время от времени кричать и звать, делая паузы, чтобы матросы могли услышать их и ответить. Затем им предстояло направиться вглубь острова, все время скрываясь в зарослях и подавая голос до тех пор, пока матросы не забредут вслед за ними в самую глушь.

И только после этого они должны были вернуться ко мне, пользуясь хорошо известными Пятнице тайными тропами.

Глава 44 Капитуляция

Бунтовщики уже были готовы сесть в бот, когда издалека послышались голоса Пятницы и помощника капитана. Звучали они глухо и жалобно. Матросы их тотчас услышали и бросились вдоль берега в ту сторону, откуда доносились эти крики, но внезапно им преградил дорогу залив.

Перейти его вброд они не решились. Как я и предполагал, бунтовщики вернулись к боту, чтобы на нем переправиться на противоположную сторону. При этом бот остался в глубине залива, у самого берега. Его привязали к стоящему у воды небольшому дереву, а караулить поставили двоих из команды.

На это я и рассчитывал. Вместе с оставшимися людьми я бесшумно прокрался к бухте и в считаные мгновения захватил матросов врасплох. Того, что растянулся на берегу, одним ударом приклада оглушил капитан, а другой, увидев направленное на него дуло ружья, без промедления сдался. Это был один из членов экипажа, практически не участвовавший в мятеже и впоследствии добровольно присоединившийся к нам.

Между тем Пятница и помощник капитана, ловко перебегая от холма к холму, от рощи к роще, завлекали бунтовщиков все дальше вглубь острова. Так продолжалось до тех пор, пока те не устали до полусмерти и не поняли, что до наступления ночи им не выбраться к берегу. Наши друзья, вернувшись из леса, тоже выглядели утомленными и измученными.

Теперь оставалось одно: подобраться к мятежникам в темноте, напасть на них и разоружить.

Только спустя несколько часов матросам удалось вернуться к тому месту, где они оставили бот. Сидя в засаде, мы слышали, как они перекликаются, подгоняют отстающих, а те жалуются, что едва волочат ноги, потому что обессилены и изранены колючими лианами.

Эта новость пришлась нам по вкусу.

Добравшись до залива, мятежники обнаружили, что их ждет пренеприятный сюрприз. Наступил отлив, вода из бухточки ушла, и бот снова оказался на мели. К тому же оба матроса, оставленные охранять бот, куда-то пропали. До нас донеслись брань и возгласы, затем кто-то проговорил: «Не иначе, как этот проклятый остров населен злыми духами и туземными колдунами!»

И опять они принялись вопить во весь голос, метаться в темноте по берегу и призывать пропавших приятелей. Это продолжалось довольно долго, потому что времени до наступления прилива было еще немало.

Мои спутники умоляли, чтобы я позволил им напасть на мятежников в темноте, пока те сбиты с толку и не опомнились. Но я все еще медлил, потому что хотел действовать наверняка – так, чтобы никто из наших не пострадал. Не следовало забывать, что противник был хорошо вооружен и, если под покровом темноты начнется схватка, с обеих сторон могут быть жертвы. Я ждал, чтобы мятежники разделились, ибо тогда с ними будет легко справиться поодиночке.

Немного погодя я велел Пятнице и капитану, которые уже доказали, что могут успешно действовать сообща и хорошо понимают друг друга, выдвинуться ползком вперед, так чтобы оказаться совсем рядом с противником, когда мы откроем огонь. Оба нырнули в темноту, а в это время боцман, главный зачинщик мятежа, направился прямо к нашим лазутчикам, еще не видя их и не подозревая о засаде. Опознав его даже в сумраке, донельзя разгневанный капитан позабыл обо всем на свете. Его лютый враг находился совсем рядом, на расстоянии верного выстрела. Одновременно с Пятницей они вскочили на ноги – и ночь озарилась вспышкой пороха. Эхо подхватило грохот двух ружей.

Боцман был убит на месте, еще один матрос ранен и вскоре скончался, а третий мятежник сумел ускользнуть.

Вместе со всем моим войском, теперь состоявшим из восьми человек, я бросился к месту схватки. Мятежники в страхе столпились вокруг бота, недоумевая, откуда на них напали и кто их противник. Я приказал матросу, который оставался охранять шлюпку, а теперь был с нами, окликнуть прохвостов по именам и попытаться вступить с ними в переговоры. Я и теперь старался избежать напрасного кровопролития.