Робинзон Крузо

Теперь и я, в свою очередь, обнял мужественного моряка. С еще не просохшими на глазах слезами я сказал, что считаю его посланцем небес, ибо такая череда чудес, какие совершились в последние дни, не может быть делом рук человеческих. Подобные события – явное свидетельство того, что вселенной правит невидимая рука Провидения, которая посылает помощь терпящим бедствие в самых отдаленных уголках земли.

И конечно же, я не забыл вознести молитву тому, кто не позволил мне погибнуть на протяжении стольких лет и дал все необходимое, чтобы я выжил в полном одиночестве.

Наконец мы спустились с холма. По пути капитан сказал, что у него в шлюпке небольшой подарок для меня. Позвав матросов, он велел им доставить на берег, что предназначалось губернатору.

Это были поистине царские дары и в таком количестве, будто я не собирался покинуть остров на корабле, а оставался здесь навсегда. Сперва появился погребец с флягами различных крепких и целебных напитков, затем шесть бутылок мадеры, два фунта отменного табака, дюжина больших кусков говяжьей солонины и свиной ветчины, мешок гороха и чуть не сотня фунтов сухарей. За этим последовал ящик сахара, мешок лучшей муки, ящик лимонов и множество других продуктов. Но что было во сто крат для меня дороже провизии – полдюжины совершенно новых рубашек, столько же галстуков и шейных платков, две пары перчаток, башмаки, великолепная шляпа, пара чулок и новехонький камзол с шитьем. Одним словом, капитан одел меня с головы до ног.

Можете сами судить, как дорог был такой подарок для человека в моем положении! Но скажу без утайки: ни на одном из людей приличное платье еще не сидело так скверно, как на мне. Я совершенно отвык от обычной одежды, принятой в цивилизованном обществе, и чувствовал огромное неудобство, надев ее впервые за долгие годы.

Когда подарки были перенесены в мое убежище, мы с капитаном принялись советоваться, как поступить с пленными бунтовщиками, заточенными в гроте. Пребывание их на борту корабля было большим риском – среди них находились двое закоренелых и неисправимых негодяев. Капитан заметил, что готов пойти на это только при условии, что оба будут закованы в кандалы и немедленно по прибытии в первый же английский порт переданы в руки правосудия.

В свою очередь я сказал, что готов разрешить эту задачу. Я побеседую с мошенниками, и по завершении беседы они будут умолять капитана оставить их на острове. Капитан неописуемо обрадовался, а я, не теряя даром времени, отправил Пятницу с двумя матросами в грот, чтобы они доставили пятерых пленников в мою палатку и охраняли до тех пор, пока я сам туда не прибуду.

Выждав некоторое время, я облачился в новый камзол, в котором выглядел настоящим вельможей, и направился в палатку в сопровождении капитана. Там я велел пленникам представиться и объявил, что мне известны их преступления на корабле, а также намерение заняться пиратством и разбоем. Однако, сказал я, Провидение распорядилось так, что они сами угодили в яму, которую рыли для других. Вот капитан, против которого они подняли бунт, вот корабль, стоящий на рейде, и вскоре они увидят, как их негодяй-предводитель в наказание за измену будет вздернут на рее.

Затем я спросил, есть ли у них оправдание своим поступкам, иначе я буду вынужден казнить их как преступников, схваченных с поличным. Это прямая обязанность губернатора острова.

Один из бунтовщиков, выступив вперед, ответил, что сказать им в свое оправдание нечего и своей вины они не скрывают. Но сдались они капитану с условием, что он сохранит им жизнь, и теперь покорно просят исполнить это обязательство и пощадить их.

– Не знаю, – как бы в задумчивости проговорил я. – Преступления ваши слишком очевидны. Однако долг вынуждает меня в скором времени вместе с моими людьми покинуть остров и отправиться в Англию, а капитан готов взять вас на свое судно лишь в качестве арестантов, закованных в кандалы. И, разумеется, по прибытии в порт передаст вас как бунтовщиков и разбойников в руки властей, а это – прямая дорога на виселицу. Не вижу для вас иного выхода, как остаться на острове. Если вы готовы, не буду вам в этом препятствовать. Трудно обойтись с вами более милосердно.

Такое решение вызвало восторг у пленников, и они немедленно дали свое согласие.

Тем не менее капитан продолжал делать вид, будто колеблется и настаивает на более суровом наказании. Тогда, напустив на себя суровость, я заявил, что эти пятеро не его, а мои пленники, и уж раз я решил оказать им великую милость, то останусь тверд в принятом решении. В случае если капитана это не устраивает, я готов вернуть им свободу и предоставить ему возможность ловить беглецов по всему острову.

Затем я велел снять с бунтовщиков путы и приказал им отправляться в лес – туда, откуда их привели, добавив, что после нашего отплытия они найдут в моем убежище различные инструменты, запас провизии, а также оружие, порох и свинец, которые позволят им вести на острове вполне сносную жизнь.