Робинзоны Вселенной

— Давайте вместе попробуем разобраться в этой головоломке, предложил он. — Где они тебя подобрали — Парк Кенсингтона или Гайд–Парк?

— Парк Кенсингтона, — изумленно ответила она. — А как вы догадались?

— Я изучаю привычки похищенных персон, — сухо и совершенно серьезно объяснил Авери. — Я полагаю, тебе попался на дороге весьма привлекательный кристалл?

— Я подумала, что это чья–то брошка, — призналась она. — И я…

— И ты решила ее поднять, — закончил за нее Авери. — И в следующий миг очнулась здесь, в этом сумасшедшем доме. Правильно?

Она улыбнулась. Было в ее улыбке нечто необыкновенно приятное. Внезапно Авери стало жалко ее до слез. Она совсем не выглядела такой же стойкой и жизнерадостной, как Барбара. На вид ей было лет девятнадцать. И она казалась потерявшейся. Безнадежно потерявшейся.

— Вы случайно не знаете, куда мы попали? — с надеждой в голосе спросила она.

— Нет. Боюсь, я практически ничего не знаю… кроме того, что мы и впрямь попали в переплет. Поначалу я думал, будто все это — лишь плод моего больного воображения…

Авери предложил Мэри сигарету. Взял одну и себе. Они сидели рядышком, на краю ее кровати… ему подумалось — двое заброшенных невесть куда путешественников, терпеливо ожидающих поезда, который никогда не придет.

— Давай начнем сначала, — предложил он. — Посмотрим, может, нам удастся найти хоть что–то общее. Где ты живешь, сколько тебе лет, чем ты занимаешься?

— Ланкастерские Ворота, — ответила она. — Двадцать три, секретарша.

— Замужем?

— Нет.

— Живешь с кем–нибудь?

Она покачала головой.

— Одна–одинешенька.

— А твой сосед… я имею в виду, парень в соседней камере?

— Том Саттон. Его тоже подобрали в Парке Кенсингтона. Он что–то вроде рекламного агента. Довольно милый, но все–таки…

— Все–таки?..

— Наверно, я несправедлива… Он уверен, что все это — необычный рекламный трюк.

Авери пожал плечами.

— Ну, если твердить мне об этом каждый день, то в конце концов я поверю… Ты не знаешь, он женат?

— Не уверена, но думаю, что нет.

— Барбара тоже не похожа на замужнюю женщину, — сказал Авери. — В любом случае сделаем такое предположение. Ну, и что мы получили? Одна актриса телевидения, одна секретарша, рекламный агент и учитель. Учитель, кстати, это я. И все четверо одиноки и склонны к опасным прогулкам по парку и разглядыванию магических кристаллов… Статистика, честно говоря, не очень.

— Вы это о чем?

— Будь выбор действительно случайным, кто–то из нас должен был бы оказаться в браке. — Он вздохнул. — Я не знаю. Может, Барбара или Том все–таки…

— Ну, и какая разница?

— Разница есть. Я хватаюсь за соломинку… Можно задать один сугубо личный вопрос? Ты в кого–нибудь влюблена?

— Нет, — она сокрушенно покачала головой. — Когда–то была…

— И я тоже. И все еще. Наверно. Но ее уже нет в живых… И с Барбарой, по–моему, дела обстоят похожим образом. А как насчет Тома Саттона?

— Не знаю.

— Ну, как тебе кажется?

— Скорее всего, тоже нет, хотя наверняка все–таки не знаю.

— Пусть так. Во всяком случае, это подтверждает мою теорию.

Авери рассмеялся.

— Меня нисколько не смущает, если даже я и подгоню случайные факты под идиотскую теорию.

— А что у тебя за теория?

Авери задумался.

— Ну ладно, — сказал он через минуту. — Пожалуй, я готов рискнуть. Я не думаю, что мы очутились здесь случайно. Мне кажется, нас выбрали. Если моя теория справедлива, то выбрали именно потому, что ни у кого из нас нет сильных эмоциональных привязанностей. Теперь, зачем нас выбрали? Ответ: чтобы подвергнуть какому–то испытанию. Пока что они (кто бы они ни были) обращались с нами вполне прилично. И одновременно они узнали о нас чертову пропасть всяких вещей типа того, как мы думаем, насколько мы умны, каковы наши взгляды на жизнь. А теперь ключевой вопрос: Кто они, собственно говоря, такие? И как ни крути, но выходит ответ из дрянного фантастического романа: они не люди. Они не люди потому, что они не пользуются нашими, так сказать, человеческими, способами поставить этот маленький эксперимент. Эта штуковина, — он показал на пишущую машинку, стоящую около кровати Мэри, — своего рода телетайп. С его помощью существа нечеловеческой природы могут с нами общаться без риска перепугать до полусмерти. Кстати, хотя люди и могли бы без особых усилий построить подобную камеру, им подобное вряд ли пришло бы в голову… Ну, как звучит?

— Ужасно, — Мэри даже содрогнулась. — Но довольно убедительно.

— В сундуке у тебя под кроватью лежит, без сомнения, куча всяческого барахла. Так?

Она кивнула.

— Все говорит о том, — мрачно ухмыльнулся Авери, — что эксперимент будет весьма длительным. И вторая его часть пройдет в каком–то другом месте…

Мэри промолчала. Авери совсем уже было собрался сказать еще что–то, когда услышал еле заметный щелчок.

— Смотри в пол! — быстро приказал он.

— А что случилось? — недоумевающе спросила Мэри.

— Я услышал, как открылась панель в стене, — пояснил Авери. По–моему, в твоей комнате. В нише может лежать кристалл. Так случилось в тот раз, что мы встретились с Барбарой. Мы не подчинились их указаниям, и тогда нас усыпили и разнесли по камерам, словно слепых котят.