Роботы-мстители

— Спасибо, я вас выслушал, — Хац сгреб внезапно обретенное богатство. — Я сделаю как лучше, только сам. Донти, коно, ты будешь ездить на мне целый день?..

Донти неохотно слез с удобной живой вешалки; цапнув еще ветчины, он сел на край стола, перевил длинные ноги и, закрыв глаза, заявил:

— Через восемь секунд сюда войдут Доран и человек-великан с волосами в крапинку.

— Это у него номер такой, — пояснила Бенита ошарашенному бухгалтеру, а наученный горьким опытом Хац тотчас же пошвырял кассеты в стол и запер ящик.

— …Шесть. Семь. Восемь.

На счет «восемь» дверь открылась — и все онемели.

— Нет-нет, камера не включена! — предупредил Доран; полуседой (масти «перец с солью») верзила Негели держал наплечную камеру объективом в потолок и тихо гонял жвачку за щекой, наблюдая за ситуацией, — он умел угадывать желания босса по еле уловимым жестам.

— Как я рад снова вас видеть, Хац!!

— Правда? — Хац вытянул шею в знак приветствия. Да, охрану надо усилить!

— Без записи, — сказал Доран, присаживаясь. — Сугубо по-деловому. Сначала обговорим, потом съемка. В двух словах ваши проблемы таковы…

— Про Фанка, — кивнул Хац, — мы уже слышали — Хлип и все такое прочее.

— Тем лучше! Но вы не знаете, какие люди присоединились к моему протесту…

— Вы о Сандре? — спросила Бенита. Доран мимолетной гримасой дал понять, что не имел в виду эту вульгарную выскочку, благодаря наследству превратившуюся из трущобной крысы в великосветское чучело.

— Канк Йонгер, Рамакришна Пандхари, Гельвеция Грисволд, Эмбер — и это только те, кто вышел на мой трэк, пока я летел к вам. К вечеру вас возьмут в кольцо хлиперы, и вам будет не до интервью, поэтому надо решать сию минуту — готовы ли вы стать объектом большого шоу…

— Это наша профессия, — Хац облизнулся с самым серьезным видом.

— …и использовать поддержку канала V, — изящно закончил Доран почти без паузы. — Эксклюзивные интервью, показ через канал всяких рабочих записей с Фанком… Не станете же вы уверять меня, что не записывали репетиций! Все артисты это делают — значит, и у вас…

— Мы, — бухгалтер посмотрел на Хаца; тот кивнул, — как раз уточняем рыночную стоимость этих материалов.

— Я дам по тысяче за полную кассету.

— Во, жмот! — вырвалось у Бениты.

— Тысячу двести.

— Просите больше, он даст, — внезапно подал голос стихший Донти; до этого он исподлобья всматривался в Дорана.

— Да, малыш? — Бенита примостилась рядом с ним. — А почему?

— Легко торгуется, — Донти забрался на стол с ногами и обнял танцовщицу за шею, — набавляет очень легко.

— Это ваш эксперт по маркетингу? — Доран с удивлением и слабой неприязнью обратил внимание на остроухого мальца.

— Вы ему назовите цену страшную, и потом сбавляйте понемножку, — щекотно зашептал Донти на ухо Бените, — а я скажу, где он пугаться перестанет.

«Считывает с лица, — догадался бухгалтер, удивляясь все больше, — он видит иначе, чем мы… что-то в глазах, в голосе, в мимике… Надо иметь в виду — с ньягонцами быть осторожней».

— Поиграем? — Хац с удовольствием почувствовал, как Доран колеблется, глядя на Донти, — что это, блеф или какая-то инопланетная штучка, с которой он пока что не встречался?.. — Вы очень правильно предположили, что сегодня это ходкий товар…

— Я намерен поддержать ваш театр ради того, чтобы поднять интерес к Фанку, — попробовал Доран намекнуть на свой исключительный альтруизм; Донти на вопросительный взгляд Бениты помотал головой: «Врет».

— Или вы примете наши условия? — Хац начал нажимать; без полицейского киборга за спиной он ощущал себя куда смелее и решительней, и сейчас вполне обозначилось, что школу менеджеров он кончал не зря.

— У вас большие трудности, — Доран противно улыбнулся. — На вашем месте я бы взял наличные, чем…

— Донти, проводи мистера Дорана к выходу. Так, — повернулся Хац к бухгалтеру, — мы собирались позвонить на канал III?

— Нет, сначала в «Audio-Star», — подлыгнул бухгалтер; как это упоительно — поиграть на нервах у ведущего TV, который деньги ест, пьет, курит и спит на матрасе, набитом деньгами.

— Ваши условия? — без колебаний и какого-либо перехода спросил Доран.

— Мы дадим вам одну кассету. И кое-какие фотографии. А вы даете в «NOW» рекламу театра — скажем, пять раз по десять секунд в течение суток, из них три раза в прайм-тайм…

— Да вы знаете, сколько стоит секунда рекламного времени?!

— Нет; откуда мне знать, какие у вас цены?

— То, что вы назвали, обойдется тысяч в двадцать. Кассета не стоит таких денег!

Все невольно взглянули на Донти; ребенок смутился и спрятал лицо в кудрях Бениты; уловив его жаркий шепот, Бенита незаметно подмигнула Хацу: «Жми, напирай! Доран и не столько отдаст, лишь бы первым показать Фанка в работе!..»

— Я оговорился — четыре раза в прайм-тайм и два — в иное время, — поправился Хац. — Мы… мы организуем показ записей Фанка через проектор, в зале. И восстановим на сцене поставленные им программы. Съемка в зале будет запрещена для всех… кроме, быть может, канала V.

— Исключительное право освещать происходящее в театре, две кассеты, — предложил Доран, — и я вас рекламирую три дня.

— Мы вам не дадим использовать кассеты целиком.