Родимая сторонка

— Зачем же откладывать? — разом сбросил с себя благодушие Додонов. — Спорить так спорить.

И пригрозил полушутливо:

— Только имейте в виду, никогда противникам спуску не даю. А рука у меня тяжелая.

— Вижу! — тоже пошутил насмешливо Трубников. — Но трудно вам пристукнуть меня: я ведь на партучете состою не у вас, да и в обкоме работаю нештатным.

— Не беспокойтесь, выговор хлопотать вам не буду! — всерьез обиделся Додонов и полез напролом.

— Итак, что же вам у нас не нравится? Говорите прямо, люди свои!

— Ну, что ж, раз настаиваете, скажу: стиль руководства не нравится. И вот почему…

Не дослушав даже, Додонов круто оборотился весь к Трубникову.

— Это вы серьезно?

И прицелился в лицо ему острым, настороженным взглядом.

— Сами понимаете, это утверждение потребует фактов…

— Факты будут.

Все примолкли неловко в машине.

— Двор-то новый гостю показывали? — через плечо спросил Романа Ивановича Додонов.

— Не успел! — завозился тот на месте смятенно.

— Показать надо.

И погордился перед областным лектором:

— Во всей области такого нет! Шефы строят. Нынче вот оборудуем его к зиме…

Машина повернула вправо, огибая деревню. На угоре, где строили когда-то первый коровник, увидел Трубников длинное шлакоблочное здание, крытое шифером, с зелеными дверьми по краям и зелеными же воротами в середине. По бокам ворот белели не то колонны, не то пилястры.

Будь окна в здании чуть пониже, и не подумал бы, что это скотный двор. Трубникову доводилось даже встречать в таком здании научно-исследовательский институт.

— Хорош! — потянулся он к окну. — Во сколько же обошелся?

— В общем-то полмиллиона… — застеснялся вдруг Роман Иванович, сдвигая кепку на нос.

— Парфенон! — восхитилась усмешливо Зоя Петровна, еще шире открывая окно. — Храм Афины Паллады. Правда, на водонапорную башню денег у колхоза не хватило, доярки и сейчас ведрами воду носят. Но уж зато коровам сколько радости: ходят мимо нового двора и улыбаются. От одного погляда надои повысили…

Трубникова удивило, что Додонов не ответил ничего злоязычной Зое Петровне, только шея у него зарозовела.

Подъехать поближе к новому зданию было нельзя, столько мусору валялось вокруг. Шофер подрулил к старому коровнику, и все стали вылезать из машины.

У ворот коровника стоял чей-то мотоцикл с коляской, а вокруг него толпились, громко смеясь и разговаривая, доярки.

Долгоногий парень в лыжных штанах и синем берете уже взобрался на седло мотоцикла и взялся за руль, собираясь ехать, но женщины не отпускали его, донимая, видно, расспросами…

— Что случилось? — с ходу закричал весело Додонов.

Женщины оглянулись разом, умолкли и расступились.

— Да вот подружку провожаем, товарищ Додонов, — загораживая кого-то собой, как наседка цыпленочка, выступила грудью вперед Настя Кузовлева.

— Кого провожаете? — обеспокоился Додонов.

— Клюеву Нину.

— Куда?

— Замуж выдаем! — окатила его счастливой улыбкой Настасья. — В город уезжает.

— Подождите, — уже встревоженно взял себя за хохол Додонов. — Лучшая доярка района, и — вдруг в город! Почему? Зачем? Не понимаю!

— Так ведь жених-то у нее там работает! — сердясь на мужскую бестолковость секретаря, принялась объяснять ему Настасья. — Он, Юрка-то, хоть здешний, а после армии на завод сразу ушел. Теперь вот и Нину к себе забирает…

— Как же это можно допустить?! — возмутился Додонов, оглядываясь. — Где она?

Зоя Петровна фыркнула сзади:

— Интересно, как же это можно не допустить?!

Настатья с ревнивой опаской отступила в сторону, чтобы показать невесту. Разряженная, в светлых кудряшках, невеста уже сидела в люльке мотоцикла с маленьким чемоданчиком на коленях и горько плакала.

— Ну конечно! — обрадованный ее слезами, укорил горячо Настасью Додонов. — Легко разве из родного колхоза уезжать?! Вытолкнули девку и рады. Люди из города в колхоз к нам возвращаются, а вы ее…

Нина заплакала еще пуще, пряча в платок покрасневшее лице.

— Поплачь, поплачь… — не слушая Додонова, утешала ее весело Настасья. — Невесте да не поплакать!

— Уж вы, тетя Настя, на свадьбу-то приезжайте с Елизаром Никитичем… — всхлипывая, просила Нина. — Заместо родителей у меня будете…

— Приедем, милая. А вы с Юрой в гости к нам. Как родных примем…

Додонов меж тем отыскал строгими глазами Романа Ивановича.

— Где же ты раньше-то был? Лучших людей из колхоза отпускаешь.

Роман Иванович только плечи молча поднял.

— Надо было с женихом потолковать, — принялся выговаривать ему Додонов, — да убедить его, чтобы сам он из города в колхоз переехал к невесте. Уж я бы…

— Да вон он сидит, потолкуйте с ним сами… — усмехнулся Роман Иванович.

Додонов поднял голову на притихшего за рулем парня и тучей двинулся на него.

— Здравствуйте! — подал сердито руку. — Вы что же это, девиц тут у нас крадете?! Лучшую доярку выхватили и увозите невесть куда и зачем…

— Почему невесть куда? — оробел от неожиданности парень. — В город, товарищ секретарь, на завод…

— Кем же вы на заводе работаете?

— Шофером.

— А сколько получаете?

— Да дело не в заработке. Я в колхозе, может, и больше заработал бы…

— А в чем же тогда?