Отшлифовывание граней человеческой совести, на мой взгляд, как раз и основывается на том, что, познавая окружающий мир не только разумом, но и сердцем, ребенок дает очень выразительную, яркую, правдивую эмоциональную характеристику тому, что он видит. Мысли ребенка о явлениях окружающего мира чаще всего выливаются с первыми порывами чувства, а они бывают всегда самыми чистыми.
Если вы хотите воспитывать своих детей в духе правды и отвращения к фальши и обману, никогда не старайтесь погасить этот чистый и благородный порыв.
Особенно пристально и внимательно воспитателям необходимо следить за тем, чтобы не было ни тени фальши, неправды, обмана во всем, что касается труда. Труд и правда – это две могучие воспитательные силы, которые дополняют друг друга. Здесь имеет большое значение правдивая, объективная оценка трудовых усилий каждого ребенка. Нам, воспитателям, никогда нельзя забывать о том, что результат умственной работы ребенка – его знания, выполнение конкретных учебных заданий на конкретном этапе – далеко не точно выражает меру затраченных сил. Нередко бывает так, что ребенку знания даются чрезвычайно легко, он не затрачивает, по сути, никаких усилий и получает отличные оценки. В то же время работа ребенка, который очень много сидит над учебником, преодолевает трудности, завершается посредственной оценкой. Создается ненормальное положение: оценка измеряет и характеризует не затраченные силы, не настойчивость, а только природные способности ребенка. Если глубоко проанализировать внутренние стимулы учебной работы школьников, то мы придем к выводу, что такой подход к оценкам является одним из самых серьезных недостатков воспитательной работы школы. У ребенка, который много работает и получает низкие оценки, постепенно в душе утверждается обида, а иногда и озлобленность, рождаются нездоровая зависимость и неверие в собственные силы. В душу же того, кому оценки достаются легко, вселяются высокомерие, зазнайство.
Как же защитить юные души от этой беды? Как добиться того, чтобы оценка правдиво характеризовала труд ребенка, учитывая, конечно, и способности? Как показывает опыт лучших воспитателей, выход тут один: индивидуализация учебных заданий, умелый, осторожный, тактичный подход к оценке знаний. С того, у кого ярче проявляются способности, нужно и больше спрашивать. (Например, во время самостоятельной письменной работы по арифметике или грамматике более способному ученику можно давать задание сложнее, чтобы он напрягал умственные силы, работал по-настоящему.) От педагогической культуры учителя целиком зависит, чтобы более способный ученик не ощущал, будто эта характеристика закрепляется за ним навсегда, а менее способный не думал, что его участь – всегда выполнять легкие задания. Правдивая оценка умственной работы способствует тому, что способности развиваются, и тот, кто вчера не мог пойти дальше задания средней сложности, сегодня пробует свои силы на задании значительно более трудном и добивается успеха. Объективность оценки труда – непременная предпосылка открытой критики в коллективе учащихся.
4. От лености, безделья, привычки выполнять работу кое-как нужно оберегать детей. Я бы назвал леность спячкой души. Лень развращает душу человека не только тогда, когда он ничего не хочет делать. Лодырь, бывает, и делает все, что требуют, но единственным побуждением для него является принуждение, контроль. Особую разновидность лени представляет собой полная инертность духовных сил, отсутствие внутренних стимулов, которые бы заставляли человека работать лучше, справляться с заданием успешнее, чем представлял себе ученик в начале работы. О такой лени свидетельствует абсолютное равнодушие к качеству работы, выполненной собственными руками.
Лень уродует душу ребенка тем, что она лишает его самого главного внутреннего духовного стимула деятельности – вдохновения. Вдохнуть в душу ребенка желание, зажечь его работой – это означает дать ему счастье творчества, полноту духовной жизни. Искусство пробуждать в детской душе вдохновение – это одна из тончайших черт педагогической культуры; это искусство предостерегает, буквально спасает ребенка от безрадостного, монотонного существования, от уродливого взгляда на труд как на обузу.