Родная кровь

Арнольд оказался прав: всё внимание прессы следующие полтора месяца было всецело приковано к нам, пока в Бангоре не объявился крупнокалиберный серийный убийца, и потому наши личные отношения достаточно скоро стали широко освещаться в прессе. Но меня всё это перемывание жёлтой прессой наших косточек особенно не волновало. По крайней мере не больше, чем наших жаждущих и не получающих от нас комментариев коллег, и точно не больше, чем факт побега Ричарда Маккормака. Чем больше проходило дней с момента объявления его в розыск во всех штатах, тем больше я напрягалась. Я не верила в то, что человек способен просто взять и раствориться в воздухе или провалиться под землю. И тем не менее факт оставался фактом: фотографии этого человека круглосуточно крутились на всех центральных каналах, ориентировки были размещены на крупных интернет-ресурсах и развешаны на всех информационных досках, но Ричарда Маккормака мы так и не находили. Мысль о том, что он сам в своё время выйдет на нас, меня не радовала, но с каждым днём казалась мне всё более реалистичной. И потому, как будто предчувствуя нехорошее, до конца октября по ночам я не вылезала из объятий Арнольда.

Глава 62. Байрон Крайтон. 10-17 октября.

Я не был с Терезой, когда к ней пришли родственники, не желая знакомиться с её семьёй при столь болезненных обстоятельствах, что могло бы наложить серьёзный отпечаток на дальнейшее развитие событий и общие воспоминания. Я не знал, кто её родители, каковы её отец и брат, и, соответственно, как они, не зная всей правды, отнесутся к блудному отцу Берека. Поэтому я зашёл в палату Терезы только после того, как посетители ушли от неё, заранее позаботившись о том, чтобы медицинский персонал нас не отвлекал дурацкими предписаниями. Я понимал, что для восстановления Терезе необходимо отдохнуть, но я не мог отказаться от её общества в ближайшие часы своей жизни и никак не мог оторвать своей руки от её запястья. Мне сказали, что она поела. Этого казалось достаточным, чтобы позволить себе не позволять ей спать.

Зайдя в опустевшую после наплыва посетителей палату, я сразу же встретился взглядом с пациенткой. Она уже была переодета в медицинскую пижаму и находилась в полусидячем положении. Как только она увидела меня, в её глазах появилась мягкая улыбка. Не сдержавшись, я поспешно приблизился к её койке, пригнулся вперёд и протяжно поцеловал её в голову.

– Смотри, – заговорила она, уже наблюдая за тем, как я опускаюсь на стул. – Правда неплохо?

Я принял из её рук лист бумаги и посмотрел на него. Это был детский рисунок: маленький дом, источающий много тёплого света, нарисованного в виде волнистых линий жёлтого цвета.

– Он мой, – безотчетно нахмурившись, вслух заключил я.

– Такой же мой, как и твой, – весело усмехнулась Тесса, что мгновенно заставило улыбнуться и меня.

– В эти шесть лет у тебя были другие мужчины, – вновь неосознанно нахмурился я.

– Двое. С обоими провстречалась меньше года. Я их не любила.

– Как и я не любил тех женщин, с которыми спал в эти годы. Давай забудем хотя бы об этом?

– Хотя бы об этом, – Тесса прикрыла веки и уперлась затылком в подушку. – Давай сделаем это. Будем считать, что у нас всегда были только мы.

Я взял её за руку. Она показалась мне прохладной, поэтому я начал её растирать.

– Я почти всё знаю, – начал тихим полушёпотом я. – И ты тоже знаешь почти всё. Всё, что было сказано Лурдес в машине. Но было ещё много всего, что осталось за кадром. Например, для того, чтобы убедить меня в том, что ты меня бросила, она смонтировала фотографии, на которых ты якобы обнималась с другим парнем.

Услышав это, Тереза горестно застонала. Я знал, о чём она думает: как я мог поверить в подобную чушь и как она могла поверить в ещё более крайнюю чушь о моей несуществующей помолвке?