Родная кровь (СИ)

— Где-то там, — Нед кивнул в сторону, где плохо различались за белизной снега очертания леса. — Она нашла волчат. Лютоволчицу, мертвую, и волчат. Выкормила их, и теперь они убивают мертвецов сами. Она возвращается, чтобы поесть и поспать, изредка. Иногда я думаю, она — единственная причина, по которой мы живы. Мертвецы кидаются на них, ничего не замечают. Она убила сотни.

Он восхищался ей.

— Жаль, что мы не увидимся.

Но увидеться им удалось. Уже когда ворота Винтерфелла закрылись, вдали показались летящие фигуры. Лианна бежала во главе стаи — огромные лютоволки неслись за ней. Остановившись перед Рейгаром, она внимательно посмотрела ему в глаза:

— Ты мог быть моим мужем, — сказала женщина с глазами волчицы, — но так даже лучше. Так многие останутся в живых. Прощай, — она и ее волки побежали к замку.

— О чем она? — Визерис подъехал ближе.

— Не знаю, — Рейгар смотрел, как ловко залезает она по отвесной стене, хватаясь за края обтесанных камней. Волки терпеливо ждали возле ворот.

— Это она предупредила о мертвецах? — спросил Визерис.

— Да.

— Она многих спасла. Но я не хотел бы быть ее братом.

Лианна замерла над Стеной, провожая взглядом уходящее войско. Рейгар мельком подумал, что она даже не поблагодарила их, будто находилась в другом месте. Его поразило, что волки слушались ее беспрекословно. Не тронули лошадей, не огрызнулись — бежали, будто собаки, следом за ней.

Дорога к Гавани оказалась подозрительно легкой. Очень долго Рейгар отправлял разведчиков на большие расстояния, прежде чем понял, что это необязательно. Мертвецы отступили. Возможно, их действительно было мало. Быть может, они выступили слишком рано или случайно оказались по другую сторону Стены. Он не знал. И надеялся, что Винтерфелл выстоит, пока растут драконы.

Теперь драконы занимали все его мысли. Сидя у костра с Визерисом, кутаясь в шкуры, которые подарила им Кейтилин, он представлял себе, как увидит их. Иногда они выглядели совсем крошечными, иногда — огромными, хотя Рейгар знал, что это невозможно.

Войско отыскал гонец из Драконьего Камня. У него было письмо Серсеи. Рейгар взял его и, не читая, отдал Джейме под недовольным взглядом Оберина. О чем могла писать спасенная женщина брату, который пожертвовал ради нее всем? Он не хотел знать этого.

Петир не отходил от дочери Кейтилин ни на шаг. Она грустила по матери, но ей было интересно все, что происходило вокруг. Ее назвали Нимерией, и свое имя она оправдывала без труда. Училась стрелять из арбалета, изводила воинов расспросами о сражениях. Они не знали, как отвечать леди, а ее это забавляло. Зато Петир начал есть и засыпал, когда она засыпала.

Гавань встретила их еще более шумными овациями, но они длились недолго. Траур по королеве продолжался — король не вышел к сыновьям. Вместо него братьев встретила Дейенерис.

За время их отсутствия она выросла, но черное платье, которое она надела в знак скорби по матери, не шло ей. Белые волосы делали ее похожей на призрака.

— Скорее, скорее, — торопила она, когда с формальностями было покончено. — Вы должны их увидеть.

Они жили в покоях принцессы. Здесь не было ни украшений, ни лишней мебели — все вынесли по приказу Дени. Только кровать для нее и три высоких насеста, куда могли забраться крупные птицы или коты.

Когда Рейгар вошел в комнаты, из-за стены выглянула вытянутая морда, обтянутая черной чешуей. Кронпринц замер. Он не думал, что увидит таких крошечных драконов. Он вообще не думал, что драконы могут быть такими хрупкими.

Возле входа в покои стояли Барристан и Герольд, но если раньше они всюду следовали за принцессой, теперь их задачей была защита драконов.

— Проходите ближе, они сейчас очень осторожны. Шум толпы сбил их с толку, — сказала Дени. — Ну же, скорее. Закройте дверь за собой, мне тяжело убедить их вернуться, если они уходят к лестнице.

Рейгар прошел в соседнюю комнату — драконы держались близко друг к другу. Увидев Дейенерис, они неловко побежали к ней. Один, взмахнув крыльями, успел быстрее остальных.

— Я не давала им имен, — сказала Дени. — Не знала, как захочет назвать их отец и вы.

— Отец? — в тоне Визериса мелькнули сталь и злость.

— Ты думаешь, это я, — догадалась Дейенерис. — Думаешь, я убила нашу мать. Нет, нет, я бы никогда не сделала этот. Там было сказано, смерть за жизнь. Я надеялась убедить отца найти добровольцев. Многие отдают свою жизнь на войне, так почему бы… — было видно, что Дени долго готовила эту речь. — Ты все равно не поверишь мне? Он тоже не поверил. Он думает, я убила ее из ревности. Но я любила ее. Больше вас всех! — она сорвалась на крик. Выверенная речь рассыпалась. — Я не должна была говорить ей, но я думала, она не понимает ни слова. Мне нужно было сказать кому-то, хоть кому-то, кто не стал бы говорить «нет». А она поняла. Слышите? Она сама поняла. Ее нашли здесь, а я была…

Она покраснела.

— Где? — Визерис подошел к ней вплотную. — Ну? Где ты была?

— Я не могу сказать, — она умоляюще посмотрела на него.

— С ним?! — зарычал Визерис.

— Вы ушли, никого не было рядом, — прошептала Дени. — Я пришла к нему, чтобы приободрить. Она умирала.