– Что нового в Монаховом дубе? – нетерпеливо спросил я.
– Ваш отец навестил меня, мистер Родди; он говорит, быть войне, и думает повидать вас в Лондоне; он собирается к лорду Нельсону – узнать, скоро ли его назначат на корабль. Матушка ваша пребывает в добром здравии, в воскресенье я видел ее в церкви.
– А Джим как?
Добродушное лицо Чемпиона Гаррисона омрачилось.
– Очень он хотел поехать со мной, да я его не взял; есть у меня на то причина, так что считайте, между нами кошка пробежала. В первый раз это у нас с ним, мистер Родди. А я не зря его не пускаю, уж вы мне поверьте; он малый гордый, да еще забрал в голову всякое, а стоит ему разок побывать в Лондоне, он и вовсе покой потеряет. Вот я и велел ему остаться дома да задал разную работу, чтоб хватило, покуда не вернусь.
К нам направлялся высокий, превосходно сложенный человек, одетый весьма элегантно. Он с изумлением взглянул на моего собеседника и протянул ему руку.
– Кого я вижу? Джек Гаррисон! – воскликнул он. –
Какими судьбами? Откуда ты взялся?
– Рад тебя видеть, Джексон, – ответил мой собеседник.
– Ты все такой же, ни чуточки не постарел.
– Благодарствую, мне грех жаловаться. Я так и ушел с ринга непобитым – некому было со мной тягаться, вот и стал тренером.
– А я теперь кузнецом в Суссексе.
– Я все удивлялся, почему это ты ни разу не попытался побить меня. И скажу по чести, как мужчина мужчине, я очень этому рад.
– Приятно слышать такие слова от тебя, Джексон. Я-то, может, и попытался бы, да моя старуха не велела. Она добрая жена, и я не могу идти поперек ее воли. А здесь мне что-то невесело, я этих ребят, почитай, никого и не знаю.
– Ты и сейчас мог бы уложить кое-кого из них, – сказал
Джексон, щупая бицепсы моего друга. – На двадцатичетырехфутовом ринге еще не бывало боксера с лучшими данными. Я бы с превеликим удовольствием поглядел, как ты разделался бы кое с кем из этих юнцов. Может, попробуешь, а?
Глаза Гаррисона заблестели, но он покачал головой:
– Нет, Джексон, не пойдет. Я обещал своей старухе. А
это Белчер? Вон тот красивый парень в больно ярком сюртуке?
– Да, это Джем. Ты его даже не видал? Ему цены нет.
– Слыхал. А рядом с ним это кто? Складный паренек.
– Это новичок с Запада, Краб Уилсон.
Чемпион Гаррисон с интересом его оглядел.
– Слыхал, – сказал он. – Говорят, на него пари держат, так, что ли?
– Да. Сэр Лотиан Хьюм, вон тот джентльмен с худым лицом, ставит на него против любого боксера сэра Треджеллиса. Мы, верно, еще услышим сегодня про эту встречу. Джем Белчер очень высоко ценит Краба Уилсона.
А это младший брат Белчера, Том. Он тоже посматривает, с кем бы сразиться. Говорят, он быстрее Джема, а вот удар у него полегче. Я это про твоего брата, Джем.
– Мальчик свое возьмет, – сказал Белчер, подходя к нам. – Вот затвердеют у него хрящи, тогда он никому не уступит. В Бристоле молодых боксеров что бутылок в винном погребе. У нас еще два на подходе, Галли и Пирс, они вашим лондонским покажут где раки зимуют.
– А вот и принц, – сказал Джексон, увидав, что у дверей поднялась суета.
Георг быстро вошел в комнату, на его приятном лице сияла добродушная улыбка. Дядя сердечно его приветствовал и представил ему кое-кого из любителей бокса.
– Не миновать скандала, старшой, – сказал Белчер
Джексону. – Джо Беркс тянет джин из пивной кружки, а ты и сам знаешь, он настоящая свинья, когда упьется.
– Одернул бы ты его, старшой, – послышались голоса боксеров. – Он и трезвый-то не золото, а уж когда налакается, вовсе удержу не знает.
За отвагу и такт боксеры выбрали Джексона старостой и даже называли его своим главнокомандующим. Вместе с
Белчером он тотчас направился к столу, на котором все еще восседал Беркс. Лицо грубияна уже пылало, глаза потускнели и налились кровью.
– Сегодня надо держать себя в руках, Беркс, – сказал
Джексон. – Здесь сам принц, а…
– Я его никогда не видывал!! – завопил Беркс и чуть не свалился со стола. – Где он тут, старшой? Скажи ему, мол, Джо Беркс желает удостоиться чести пожать ему руку.
– Нет-нет, Джо, – сказал Джексон, придерживая Беркса,
который начал было проталкиваться сквозь толпу. – Не забывайся, Джо, не то мы спровадим тебя подальше, и уж тогда кричи сколько хочешь.
– Это куда ж, старшой?
– На улицу. Через окошко. Мы хотим сегодня тихо посидеть вечерок, и, если ты примешься за свои уайт-чепелские фокусы, мы с Белчером тебя выставим.
– Все будет в аккурате, старшой, – проворчал Беркс, –
зря, что ли, меня называют джентльменом.
– И я всегда то же говорю, Джо Беркс. Так что смотри, таким себя и показывай. Ну, ужин подан, и вон принц и лорд Сил уже пошли. По двое, ребята, и не забывайте, в каком вы сегодня обществе.
Ужин был накрыт в большой комнате, стены которой были увешаны государственными флагами и девизами.