Родни Стоун. Рассказы

Крейвен. – Это бесспорно. И пришла она, конечно, с какой-нибудь душещипательной выдумкой, так что учтивый молодой человек не мог ее не выслушать. Он попался на удочку и дал заманить себя в западню, где его ждали эти мерзавцы. Мне кажется, Треджеллис, все это не подлежит сомнению.

– Да, пожалуй, это наиболее правдоподобное объяснение, – сказал дядя.

– Несомненно также, что его вовсе не стремились убить. То, что слышал Уорр, это подтверждает. Вероятно, они опасались, что такого здорового молодца им не удастся избить настолько, чтобы он никак не мог выйти сегодня на ринг. Ведь можно драться и со сломанной рукой – подобные случаи бывали. А плата им обещана большая, и рисковать такими деньгами у них нет ни малейшего желания.

Поэтому они стукнули его по голове, чтоб не слишком сопротивлялся, и отвезли куда-нибудь на дальнюю ферму или заперли где-нибудь в сарае и продержат там, пока не минет час боя. Ручаюсь, еще до вечера вы увидите его здравым и невредимым.

Он говорил очень убедительно, и на душе у меня немного полегчало, но я понимал, что дядю такое объяснение мало утешает.

– Очень возможно, что вы правы, Крейвен, – сказал он.

– Я в этом уверен.

– Но это не поможет нам выиграть.

– В том-то и беда, сэр! – вскричал Белчер. – Честное слово, я рад бы драться вместо него, хоть бы и одной правой, лишь бы разрешили!

– Во всяком случае, я советовал бы вам пойти на ринг, –

заметил Крейвен. Попробуйте оттянуть время, может быть, он еще явится в последнюю минуту.

– Так и сделаю. И заявлю, что не стану при создавшемся положении оплачивать ставки.

Крейвен пожал плечами.

– Вспомните условия, – сказал он. – Боюсь, тут выхода нет – либо драться, либо платить. Конечно, можно обратиться к судьям, но им наверняка придется решать не в вашу пользу.

Мы погрузились в унылое молчание, как вдруг Белчер выскочил из-за стола.

– Вот те на! – крикнул он. – Слышите?!

– Что такое? – воскликнули мы все трое разом.

– Ставки! Слушайте!

За окном сквозь разноголосый гомон, сквозь грохот колес прорвался нежданный выкрик:

– Ставлю один против одного на бойца сэра Чарльза!

– Один к одному! – изумился дядя. – А вчера ставки были семь против одного не в нашу пользу. Что же это значит?

– Один против одного! – опять выкрикнул тот же голос.

– Кто-то что-то проведал, – сказал Белчер, – и уж мы-то первые имеем право знать, в чем дело… Идемте, сэр, сейчас дознаемся.

Сельская улица была запружена народом – ведь люди спали по двенадцать, по пятнадцать человек в одной комнате, а сотни приезжих аристократов провели ночь в своих каретах. Теснота всюду была такая, что нам насилу удалось пробиться на крыльцо. Какой-то пьяница свернулся в прихожей и громко храпел, не чувствуя, что людской поток течет мимо, а порою даже прямо поверх него.

– Какие ставки, ребята? – с порога спросил Белчер.

– Так на так, Джем, – отозвались сразу несколько голосов.

– Прошлый раз, я слыхал, куда больше ставили на

Уилсона.

– Верно, да тут явился один такой – ставит супротив

Уилсона, да помногу, а за ним и другие потянулись, вот счет и сравнялся.

– А с кого все началось?

– Да вон с него! Вон с того, что пьяный в прихожей валяется! Он сюда прикатил в шесть утра и с тех самых пор пил без передышки, немудрено было и захмелеть.

Белчер наклонился и приподнял тяжелую, бесчувственную голову спящего.

– Никогда его и в глаза не видал, сэр.

– И я тоже, – заметил дядя.

– А я его знаю! – вскричал я. – Это Джон Каммингз, хозяин гостиницы в Монаховом дубе. Поверьте, я не ошибаюсь, я его с детства знаю.

– Но что и как он мог пронюхать, черт возьми? –

спросил Крейвен.

– По всей вероятности, ничего он не пронюхал, – возразил дядя. – Он ставит на нашего Джима не по зрелому размышлению, а спьяну, просто потому, что с ним знаком.

Ведь пьяному море по колено, а его пример увлек других.

– Утром-то он приехал ни в одном глазу, – возразил наш хозяин. – И как приехал, сразу давай ставить на вашего парня, сэр Чарльз. А другие, на него глядя, тоже, вот прежний счет и не удержался.

– Жаль только, что и он сам не удержался на ногах, –

заметил дядя. – Сделайте милость, принесите мне немного лавандовой воды, – обратился он к хозяину. – В этой толчее я просто задыхаюсь… Навряд ли ты добьешься толку от такого пропойцы, племянник; боюсь, нам не удастся выяснить, что он такое разнюхал.

И в самом деле: тщетно я тряс пьяного за плечо и громко звал его по имени, он спал непробудным сном.

– Да, на моей памяти такого еще не бывало, – сказал

Беркли Крейвен. – До боя осталось два часа, а мы даже не знаем, есть ли у нас боец. Надеюсь, вы не слишком много на этом теряете, Треджеллис?

Дядя равнодушно пожал плечами и неподражаемым плавным жестом, который у него никто и не отваживался перенять, взял понюшку табаку.

– Довольно кругленькую сумму, мой друг, – сказал он. –

Но не пора ли нам собираться? После ночной гонки я, мне кажется, несколько effleure36 и хотел бы на полчаса уединиться и привести себя в порядок. Я готов взойти хоть на эшафот, но только не в нечищеных башмаках.