Родной. Чужой. Любимый

– Дочь, – голос у него был серьёзный, у меня мгновенно пересохло во рту, зато к глазам подступили слёзы. И чего я в последние дни готова плакать без всякой причины? Тоже из-за свадьбы? – Я это уже говорил, но повторю снова, если ты забыла. Мы твоя семья, мы тебя любим и всегда окажем любую необходимую поддержку. Мы всегда на твоей стороне, ты поняла меня?

Я кивнула и всхлипнула, потянулась к папе, чтобы обнять.

– Осторожнее, причёска, – напомнила Саша.

Папа легонько поцеловал меня в висок и разблокировал двери. Я вышла наружу, вдыхая раскалённый воздух июльского полудня.

Платье после поездки в машине слегка помялось, я отряхнула подол. Не знаю, стало ли лучше, но мне нужно было чем-то занять руки. Да и мысли тоже.

Платье было Сашиным. Светло-кремовое, с пышной юбкой до колена и короткими рукавами. Простое и красивое. То, что нужно. Мачеха подарила его мне, хотя я и не планировала больше надевать.

Сначала Саша хотела купить настоящее свадебное платье, но я запретила. Это казалось чем-то неправильным. Словно ба была права, и эта свадьба всего лишь спектакль. Я снова играла главную роль и снова была режиссёром, вот только зритель, для которого задумывалось это представление, уехал. И теперь я не знала, стоит ли продолжать, или всё же остановиться, пока не поздно?

Рядом затормозила машина Антона, жених подошёл ко мне и улыбнулся, взял за руки, слегка разведя их в стороны, окинул довольным взглядом.

– Ты прекрасна, – вынес вердикт.

И мне стало неловко. Как можно в такой момент думать о том, чтобы отменить свадьбу? Это просто нечестно по отношению к Антону. Я должна выйти за него замуж, раз уж обещала.

И вообще, прочь сомнения.

У меня сегодня свадьба! Это очень радостный день!

Но воодушевиться особо не получилось. Подташнивало всё сильнее. Надо скорее с этим покончить, тогда и причин нервничать не останется.

Да, я уверена, после регистрации, когда всё это останется позади, меня отпустит.

– Спасибо, – приподняла уголки губ в подобии улыбки, на что-то большее сейчас была неспособна. – Идём?

Кивнула головой на лестницу. И тут же пожалела об этом. Всё закружилось в весёлой карусели.

– Может, всё-таки врача? – Саша оказалась рядом, незаметно подставляя плечо и беря меня под руку. – Ты мне не нравишься…

– Я и сама себе не нравлюсь, – усмехнулась пересохшими губами и сглотнула горьковатый ком, образовавшийся в горле.

Светлана Львовна ждала нас в просторном зале, обставленном со всей торжественностью, на которую способны государственные службы провинциального города – поистёршаяся позолота, ковры и флаги. В другой раз я бы посмеялась. Вместе с Тёмой…

Но сегодня его не было рядом. И больше никогда не будет. Теперь я сама по себе. То есть теперь у меня есть Антон. Вот только он смотрел не на меня, а на свою тётку, которая стояла перед нами в бордовом атласном платье с бордовой же папкой в руках.

Я хмыкнула, и Антон тут же шикнул на меня:

– Тише, тётя Света сейчас будет говорить…

И она заговорила, рассказывая, что ждёт нас в супружестве, как жена должна уважать мужа и беречь. Очень скоро я отвлеклась и скосила глаза в окно. Там вовсю царило лето, летали птицы, цвели деревья. Там была свобода, ну а я была здесь…

– Алин, – жених толкнул меня в бок и многозначительно посмотрел, приподняв брови.

Я подняла взгляд на тётю Свету, потом обернулась на родителей и деда. Все смотрели на меня с ожиданием. Чего они ждут?

А-а, точно. Как я могла забыть?

Я повернулась к своему жениху. От резкого движения голову тут же пронзило болью. Я скривилась и выдохнула одними губами:

– Да…

* * *

Артём проснулся с гулкой чугунной головой, в которой копошились гномики, стуча изнутри по черепу маленькими молоточками.

Со стоном повернулся на бок и уткнулся носом в обнажённую женскую грудь.

– Алинка… – улыбка сама расцвела на губах. Кажется, припоминалось что-то такое. Его девочка простила его, она вернулась.

Надо умыться и привести себя в порядок, прежде чем поцеловать её.

Артём откинул простыню, которой они были укрыты, и заметил бурые пятна. Похоже на кровь. В крови было не только постельное бельё, но и он сам. Точнее та его часть, которая особенно радовалась возвращению Алины. Может, у его девочки начались месячные, но они оба были так рады воссоединению, что не обратили на это внимание?

Тёма поднялся на ноги и обернулся на Алину.

В груди кольнуло ледяным осколком, и его сердце тоже превратилось в лёд. Белая кожа, тёмные волосы… Это была не Алина.

Он что, провёл ночь с Флоранс?

Нет, этого не может быть!

Вслед за пониманием тут же пришёл испуг: откуда кровь? Вдруг она умирает, пока он страдает от похмелья и жалости к себе.

– Флоранс, – позвал он, одновременно легонько тряся её за плечо. – Флоранс…

– Тёма, иди сюда, – она соблазнительно изогнулась, потягиваясь.

– Ты вся в крови, надо вызвать врача, – Артём не двинулся с места, оглядываясь в поисках своей одежды, чтобы прикрыть наготу.

– Не надо, – улыбнулась она, приподнимаясь в постели. – Ничего страшного, через это проходят все девушки.

– Через что? – не понял он, но заметил свои брюки на спинке стула и начал спешно их натягивать.