Родной знакомый

— Это город Юганова. Он здесь всех знает, его тут все знают. Ты думаешь, когда ты уедешь, он будет соблюдать… договоренности?

— У него нет другого выбора. Слишком много он на себя взял. Слишком во многом замешан, от чего не отмыться. Иван Алексеевич не дурак, рисковать не станет. Даже ради денег голову в петлю не сунет. А от дел завода я его полностью отстраню. Мои люди об этом позаботятся.

Я поневоле усмехнулась, наверное, получилось как-то недоверчиво. Глеб заметил и переспросил:

— Что?

Я сама не знала «что». Взяла бокал с вином, сделала глоток.

— Я просто не представляю, как может быть по-другому. Я тебе уже говорила, что Юганов в этом городе царь и бог.

— Значит, отныне все изменится. — Глеб помолчал, после чего качнул головой и сам над собой посмеялся. — Хотя, ты права, по-другому не будет. Ты ведь в курсе, что он теперь метит в мэры?

Я кивнула.

— Напрямую рулить хочет, — хмыкнул Глеб.

— И будет тебе палки в колеса вставлять.

— Пусть попробует. У меня компромата, что на него, что на его обалдуя-сынка на две жизни хватит.

— Значит, Стас выйдет сухим из воды?

— Надо отдать Юганову должное, он в первую очередь за сына сражался. За его репутацию. Наверное, всё ещё лелеет надежду повыгоднее его пристроить.

— Мне кажется, уже бесполезно. История же вышла громкая…

— Брось, — отмахнулся Романов в некотором пренебрежении. — Такие пустые скандалы быстро забываются. Да и выкрутится Стас при желании. Поплачется, пожалуется на козни врагов родителя, которые его подставили. Это история пустая.

Я за Глебом наблюдала, слушала его очень внимательно, прислушиваясь именно к интонациям.

— Эту историю с наркотиками и проституткой организовал ты?

Романов голову поднял, посмотрел на меня. Как мне в первый момент показалось, очень серьёзно, но затем я заметила усмешку на его губах.

— Что значит, организовал, Наташа? Как можно организовать то, к чему человека не влечет? Стас всё сам организовал, просто в этот раз его развлечения не оставили без внимания. И, кстати, девушка совсем не проститутка, обычная эскортница, привыкшая жить за счет мужчин. — Глеб откинулся на стуле, вытер рот салфеткой, а мне довольно улыбнулся. — Её обеспечивают, а она любит, двадцать четыре часа в сутки. Всё по-честному.

— Не вижу разницы, — проговорила я негромко, не слишком довольная его знающими и понимающими улыбками.

— Для столицы это нормальная практика. А Стас очень хотел вписаться в тусовку, но не вписался, — многозначительно закончил Романов.

— И что будет дальше? — спросила я.

— Юганов не станет со мной воевать. Да, потеря завода для него существенна, но это не его вотчина, и он всегда об этом знал. И, думаю, прекрасно подготовился к такому финалу. Что бы я про Ивана Алексеевича не думал, но он отличный хозяйственник, а ещё он проныра, и заранее продумал возможные пути к отступлению. И финансовую подушку для себя подготовил не хилую, я в этом уверен. Да, считай, что за мой счет, за счет финансов завода, но с этим я сделать ничего не могу. Предъявить могу только то, что знаю. А он знает, на что я могу надавить и что я могу ему предъявить, и ему не выгодно ввязываться в затяжные разборки. Это потратит много времени, сил, да и средств. Наших общих. И, если уж на то пошло, то с финансами у моей семьи дела обстоят куда лучше, чем у него. Это здесь, в этом городе, он птица высокого полета, а за пределами его владений, эту птицу мои юристы из рогатки собьют. И Юганов отлично это понимает.

— Что не помешает ему подмять под себя весь город в качестве мэра, — заметила я. Можно сказать, я даже намекала откровенно, и Глеб мой намек понял правильно. Правда, сказал совсем не то, что я хотела бы услышать.

— Я не стану ему мешать, — сказал он.

— Почему?

— Потому что, Наташа.

Я невольно усмехнулась.

— Потому что вы найдете общие интересы в дальнейшей совместной работе, я права?

— Может быть, — не стал он спорить. — Скорее всего, так и будет. Это бизнес.

Я только головой качнула.

— А ты как хотела? Кровавую вендетту? — Глеб улыбнулся.

— Просто получается, что всё зря, — рассердилась я. — Столько лишних движений, переживаний, моих, по крайней мере, скандалов, а, в итоге, одно слово — бизнес.

Глеб спокойно кивнул.

— Да, именно так. Только ты не забывай, что теперь этот бизнес не только моей семьи, он теперь и к твоей дочери отношение имеет, к её будущему. Так что, учись мыслить иначе. Не банальными правдорубными стереотипами, а интересами ребенка, да и всей семьи в целом.

Семья.

Я про себя вздохнула, и заставила себя промолчать. Не выражать дальше своё непонимание и недовольство. Но это слово ещё долго крутилось в моей голове. Можно подумать, что я имею или буду иметь какое-то отношение к его семье. Уж не знаю, насколько многочисленной, не знаю, насколько обеспеченной, я, вообще, про Глеба мало знаю, но к его семье. Нюта — да, скорее всего, станет частью этой семьи, а я… я отправляюсь в неизвестность. Как раз ради будущего и интересов дочери, о них я и думаю, иначе, скорее всего, не села бы с Глебом в машину, собираясь покинуть родной город, может быть, навсегда.

— Наташа.