Родной знакомый

Конечно, мне пришлось расцеловаться со свекром и свекровью, это был обязательный ритуал пускания пыли в глаза. Потом изобразить радость при встрече с Ангелиной, мы, как обычно, клюнули друг друга в щеки, при этом губами друг друга не касаясь. Чем дальше, тем лучше. Мне вручили бокал шампанского, я стояла с приклеенной улыбкой, в нужный момент снова обнялась с именинницей. Даже не слушала особо, когда Ульяна представляла нас гостям, с которыми мы встретились в первый раз. Я только радовалась, что сам Иван Алексеевич от нас отошел, разговаривал с кем-то, стоя чуть поодаль, у бассейна. Кто-то из гостей сидел на дорогущем шезлонге, я видела мужские ноги, а вот всё остальное Юганов-старший от моего взгляда загораживал. Я смотрела на его спину, на то, как тряслись его плечи, когда он смеялся, на вызывающий наклон головы.

— Наташка, здорово. — Стас прихватил меня сзади за талию, довольно больно, я аж подпрыгнула от боли и неожиданности. Глянула на друга мужа волком. И невежливо поинтересовалась:

— Что ты хочешь?

— О, я смотрю, ты ещё злишься. Андрюх, чего у тебя жена вечно недовольная? — смехом поинтересовался он.

Андрей промолчал, только улыбнулся с какой-то неловкостью, что мне тоже не понравилось. А Стасу я честно ответила:

— Это только к тебе относится.

— Да? — вроде как удивился он. — А почему? — Он нахально заглянул мне в глаза. — Я же такой хороший, Наташка. Спроси, кого угодно.

— Вот кто угодно пусть тебе и радуется. — Я решительно освободилась от его рук, и отступила на шаг. — А я обойдусь.

— Вредина, — легким тоном сообщили мне, нисколько не обидевшись. За что я Стаса Юганова терпеть не могла? За то, что тот никогда не обижался, что бы ему не сказали. А почему? Потому что не воспринимал всерьёз никого, кроме себя любимого.

Я поднесла к губам бокал с шампанским, сделала большой глоток, чувствуя, как внутри меня бурлит недовольство и возмущение, зачем-то вернула взгляд к Юганову-старшему, просто, чтобы не смотреть на его отпрыска, который так и отирался рядом, и едва не поперхнулась. Иван Алексеевич так и стоял ко мне спиной, разговаривал со своим собеседником, судя по всему, разговор их был очень увлекательным. Но он сместился в сторону, и я теперь могла видеть человека, который сидел на шезлонге. В небрежной позе, скрестив ноги, пристроив руку, в которой держал бокал, на подлокотнике. Вел беседу, при этом на Ивана Алексеевича даже не глядя. Смотрел куда-то вдаль, в сад, а я едва сумела проглотить шампанское, которое было у меня во рту. Едва не поперхнулась, потому что дыхание остановилось.

Это был Глеб.

Я ошалело смотрела на него, и на меня в этот момент сошла такая паника, что руки и ноги стали ватными. Понятия не имею, как я смогла устоять.

Рядом оказалась Ульяна, и я схватила её за руку.

— Кто это? — задала я ей вопрос, на который и так знала ответ.

Она обернулась, посмотрела в ту сторону, в которую смотрела я. Затем склонилась к моему уху и шепнула:

— Понятия не имею. Знаю, что из Москвы, что-то связано с Ваниным бизнесом. Ты же знаешь, я не вникаю.

Я бездумно кивнула. А Ульянка наклонилась ко мне ближе, и её тон стал игривее:

— Но симпатичный. Так улыбается, так улыбается. От его улыбки жить хочется, — рассмеялась она. — Зовут Глеб.

Тем временем Глеб с шезлонга поднялся, и они с Югановым направились к основной группе гостей. Я машинально отступила за плечо мужа, наверное, всё ещё в душе надеясь испариться в один момент. Просто взять и исчезнуть.

— Давайте я вас познакомлю. Это Глеб Романов, наш столичный и очень скромный гость, — громогласно оповестил всех Иван Алексеевич, и вполне по-дружески хлопнул Глеба рукой по плечу.

— Когда это я скромным стал? — хмыкнул Романов.

— Ну, а как тебя назвать, раз неделю на базе отсиживался, а в гости так и не зашел? — захохотал Юганов, и в этот момент посмотрел на меня, в упор. Господи, как же я ненавидела его в этот момент! Сильнее я, наверное, никого и никогда ненавидеть не смогу. Я буквально задыхалась от своей ненависти. Но в эту же секунду на меня смотрел и другой человек, и вот повернуться к нему, встретиться с ним глазами, мне было куда сложнее. И страшнее.

— Это наши самые близкие друзья, Глеб, — объявил тем временем Иван Алексеевич. — Я тебя со всеми познакомлю. Надеюсь, ты теперь чаще станешь появляться в наших местах. Лишние знакомства не помешают.

— Это точно, — проговорил Глеб, улыбаясь мне прямо в лицо.

А вот я улыбаться не могла. Мускулы на лице будто судорогой свело. Меня накрыло осознанием того, что Глеб совсем не удивлен моему присутствию здесь. Я стояла и наблюдала за тем, как Глеб знакомится с родственниками моего мужа, можно сказать, с моей семьей, и понимала, что вот-вот очередь дойдет и до меня.

— А это мой сын, Андрей, — слышала я бравый голос Виктора Викторовича, — и его жена, Наталья.