Родом из Святой Руси

Прекрасный врач Илья Егорович незадолго до войны тоже попал в «маховик» безжалостной «машины» НКВД. Год отсидел он по обвинению в умышленном убийстве на операционном столе секретаря райкома, хотя случай был изначально безнадёжным. Отсидели и все, тогда оперировавшие. И самое главное: никто не стал предателем, никто не обвинил другого в «заговоре против секретаря райкома», хотя именно признания «заговора» ждали от них – да не дождались. Если во главе «царь Ирод», то всегда «дрожит» он за свою незаконную власть, ежечасно боясь быть свергнутым, и приносит в жертву страху своему тысячи жизней – и младенцев, и взрослых! …

Но обвинение каким-то чудом всё же «развалилось» – и доктор Илья «со товарищами» был отпущен. А вскоре – война…

Илья Егорович потерял всех. Жена его, тоже работавшая в госпитале, погибла при обстреле. В сорок третьем разбился во время боевого вылета старший сын, а через год погиб в танковом сражении младший…

Общее дело, общие потери соединили не молодых уже людей. Дети и внуки Прасковьи Ивановны стали для Ильи Егоровича настоящей семьёй. Фрося называла его дедушкой Ильёй…

И вскоре – на Петров день, как говорили в народе, обвенчались Илья Егорович и Прасковья Ивановна в Обители Игумена Земли Русской – Преподобного Сергия Радонежского. И не только они…

Но прежде, чем продолжить, хочется кое о чём вспомнить – вернее, – постараться кое-что ещё раз осознать. Понятно, что время Победного мая сорок пятого было ещё «официально безбожным» – да только перед лицом смерти, когда атеистический бред, как туман, рассеивается, многие, моля о спасении, «давали обещания» Богу. (Сейчас об этом не знает разве что самый ленивый).

«Обещали» и наши герои – и лётчик Фёдор Петрович, и военврач Илья Егорович, и те, с кем мы ещё очень скоро встретимся. Нет, не стать иноком или священником – у каждого своя «ниша», как сказал, вернее, – показал Святитель Филарет Московский, явившись во сне одному из Оптинских Старцев, – но жить по-христиански, помогать людям и соединиться в Боге с той, которая будет послана…

А потому снова возвратимся в Петров День Победного Сорок Пятого в Обитель Игумена Земли Русской – Преподобного Сергия Радонежского.

Тогда же – вернее, вместе с Ильёй Егоровичем и Прасковьей Ивановной обвенчалась там и ещё одна не очень молодая пара. Сестра Пелагеи Ивановны – Ксения Ивановна сочеталась пред алтарём с товарищем убиенного мужа – Григорием Васильевичем – тоже военным инженером…

Глава десятая. Спасённые любовью.

А теперь мы снова вынуждены перенестись на несколько лет назад – в те «дьявольские» годы, когда под покровом ночи, как разбойники, врывались в дома «тройки» и уводили. Уводили нередко навсегда. И сами же над невиновными «суд вершили»…

Мы помним, как приняла Ксения Ивановна вынужденных бежать сестру и племянницу с маленькой дочкой и как спрятала спасённые храмовые иконы. И как потеряла она в один год двух самых близких людей – сына и мужа… А теперь о Григории Васильевиче…

За ним «пришли» вскоре после казни Матвея Алексеевича. Жена его сразу же подала на развод и от мужа «отреклась»!

Детей у Григория Васильевича не было – а была «за плечами» трагедия. Сначала, в отличие от своего друга, он довольно долго не мог найти спутницу жизни – может быть, оттого, что неосознанно искал похожую на Ксению Ивановну – а такая женщина никак не встречалась. Наверное, многим невольно вспоминается хорошо всем известный, прекрасный фильм «Офицеры»?! Нет, здесь было всё немного по-иному. Отношение Григория Васильевича не было просто чувством к женщине – был, если угодно, «пример», «идеал» семьи, к которому он стремился. И такие, как Ксения Ивановна, невольно вызывали чувство благоговения, желание перед ней преклониться. А другого отношения к женщине ни Григорий Иванович, ни Матвей Алексеевич, как истинно русские офицеры не приемлели.

И вот однажды именно Ксения Ивановна познакомила Григория Васильевича со своей совсем юной сотрудницей Клавдией, такой же чистой и светлой. Была Клавдия моложе будущего супруга на семь лет. Кажется, мечта сбылась…

Нет, в Клавдии своей Григорий Васильевич не разочаровался – только беда случилась…

Пришло жене время рожать – поехали в больницу…. Но то ли врачи проглядели, то ли жуткие условия начала двадцатых… Родившаяся дочь прожила четверть часа – и саму Клавдию надо было спасать. Может быть, спасти бы и сумели, да только Клавдия Прохоровна, увидев мёртвого ребёнка, словно потеряла смысл жизни и через час скончалась сама… Через два месяца ей исполнилось бы двадцать…