Родственнички

Гошка кривил душой. Тогда он, конечно, перетрусил. Но сейчас было страшнее. Георгий понимал, что Варченко и Бузукову не составит труда найти его, особенно если ему вздумается показаться где-нибудь в публичном месте. В Сосново эти двое черта лысого запросто отыщут, не то что избитого паренька.

Георгий никак не мог решить, правильно ли он сделал, что поддался на уговоры Артема. В квартире Мазина Гошка чувствовал бы себя в большей безопасности, чем сейчас на переднем сидении чужой машины.

Незнакомая квартира, куда Аленка почти на себе затащила его, оказалась совсем нестрашной и даже на удивление гостеприимной. Аленкин брат, немногословный угрюмый мужчина, вместо того, чтобы наорать на избитого паренька и выставить его вон, чего Георгий с тоской ожидал, приютил его, не волнуясь за то, что Георгий может перепачкать кровью его недорогую, но аккуратную мебель.

Аленкин брат поступил с Георгием по-человечески, а такое в недолгой жизни парня случалось крайне редко.

Был, правда, момент, когда Георгий едва не бросился в бега. Это когда он узнал, что Мазин вызвал среди ночи Артема. Тогда Гошку охватило самое настоящее отчаяние. Что толку с Артема, с этого пижона, который всегда во всем поддерживал Серегу? Когда родственник появился, Георгий решил, что сейчас его сдадут в Сережкины лапы со всеми потрохами, и очень удивился, когда осознал, что у Артема совсем другие намерения.

И в лучшие-то времена у Георгия не было особых надежд на собственные силы, а уж сейчас и подавно. Очень хотелось кому-нибудь довериться, хотелось юркнуть под чье-нибудь сильное крыло, под чью-нибудь надежную защиту. Мог ли Артем его защитить? В этом Георгий сомневался. Конечно, Артем не пацан какой-нибудь, а взрослый мужик, к тому же успешный и небедный. Но он же ничего не смыслит в том, что творится в Сосново.

— Ты не представляешь себе, Тема, какие это пронырливые скоты, -

— тоскливо проговорил Георгий. — Наверняка они меня уже ищут. А если так, то рано или поздно найдут.

— Значит, тем более надо не по углам отсиживаться, а сделать так, чтобы не они искали, а чтобы их искали, да хорошенько искали.

— А я-то тут при чем? — пробурчал Георгий. — Не хочу я больше ни во что влезать. Все, сыт по горло.

— Ты боишься? — спокойно спросил Артем.

Георгий опустил голову и промолчал.

— Ты боишься. Я тебя понимаю, Гошка. Понимаю, что ты здорово влетел… Постарайся успокоиться. Не для того я здесь, чтобы отдать тебя этим подонкам… Если бы мне было все равно, я просто приехал бы к Мазину, взглянул на тебя и уехал.

Слезы подступили к горлу. Гошка поскорее отвернулся к боковому стеклу.

— Ты понял меня, Гоша? Успокойся. Верь мне. Я помогу.

Георгий кивнул. Губы против его воли запрыгали, стали кривиться, снова треснула начавшая подсыхать пленочка на ране, стало больно. И Георгий, уже не сдерживаясь, горько заплакал, размазывая слезы по вискам.

— Марлю свою захватил?.. — озабоченно спросил Артем. — Кровь пошла. На, держи… — он сунул Георгию чистый носовой платок.

Гошка прижал платок к губе, зашмыгал носом, стараясь унять слезы.

Артем молча потрепал его по колену.

Георгий справился с собой и тяжело перевел дыхание.

— Артем, зачем тебе это надо?

Артем вздрогнул:

— Не понял. Что «зачем»?

— Зачем ты со мной возишься?

— Жалко. Не бросишь же тебя на погибель. Живой человек все-таки, -

— усмехнулся Артем.

— Еле живой, — с горечью пробормотал Георгий. — Да и то случайно…

— Думаешь, эта парочка действительно способна была тут же тебя пришибить?

— Угу, думаю… У Варченко тормозов нет. Он вообще, кажется, с приветом. Псих, одним словом. Ему, наверное, человека заказать, что плюнуть. Да и Бузуков этот тоже головорез. О нем в Сосново слухи всякие ходят… — тревожно затараторил Георгий, вдруг испугавшись, что Артем уже не верит в серьезность опасности.

— Не трещи, я давно все понял, — улыбнулся Артем. — Мы будем осторожны.

— Так куда мы едем?

— К Сергею.

— К Сергею?! — взвизгнул Георгий. — Да ты что, спятил, что ли?! На фиг нам это надо?!

— А ты сам не понимаешь? — сухо проговорил Артем.

— Не понимаю!

— Что ж, поясню. Мы должны ему рассказать, все, что знаем. А он, если не совсем спятил, расскажет нам остальное.

— Этот жлоб только рад был бы, если бы Варченко меня пришиб! Ну так и пусть сам потрепыхается! — злобно прошипел Георгий.

Артем нетерпеливо дернулся:

— Гоша, ты это серьезно? Ты что, хочешь закопать Серегу?

— А что, скажешь, он этого не заслужил? — огрызнулся Георгий.

— Может быть, заслужил. Речь не о том. Ты-то сам действительно хочешь, чтобы он на нары угодил? Или на кладбище?

— Нет, — неуверенно буркнул Георгий. — Не хочу.

Сколько раз уже Георгий в отчаянии молился, чтобы какой-нибудь черт с рогами однажды побрал бы Серегу вместе с его тяжелыми волосатыми кулачищами и жирным брюхом. И наконец, нечто, похожее на свободу, забрезжило на горизонте. Так отчего же Гошке в самом деле не пожелать брату того, что он заслужил? Но странное дело… Представив на секунду, что Серегу действительно загребут далеко и надолго, или кто-то спалит брата в его же собственной тачке, Георгий поежился и угрюмо подтвердил: