Родственные души. Сборник рассказов современных писателей

– Нет, мне нужно худеть, – бормотал боров, ободряя себя и своих сторонников. – Иду в спортзал. Нужно и себе время уделять, а не только общественной работе. Я тут тружусь больше всех, и вот результат. Себя нужно беречь.

С этим он выпрямился на всех четырёх ножках и тут же сел. Он был выше всех. И даже лоси смотрели на него, вытянув шеи.

– Выборных доверенных лиц прошу подойти ко мне на совет, а все остальные можете идти, приводить в порядок свои жилища. А почему я не вижу волков? Господа, кто-то может пригласить волков?

Вызвался молодой лось, один из трёх выборных. Он побежал, высоко вскидывая ноги. За ним полетели несколько любопытных птиц. Зубр проводил его взглядом и проговорил, отворачиваясь:

– Не нравятся мне волки. И запах их не нравится и нрав. Чуть что не так – зубами лязгают.

– Да они прикалываются, – заурчал медведь Мэр.

Он был старый и толстый, почти такой же толстый, как боров, но очень огромного роста. Когда он становился на задние лапы, он возвышался над любым человеком. Не было ему равных по силе на острове.

– Волки высокомерны, – сказал выборный от собак. – Они – дикие и наглые.

Это был крупный, очень крупный пёс, гладкошёрстный кавказец, брошенный в прошлом году хозяином в порту, привязанным к фонарному столбу. Егерь заповедника узнал о нём из объявления в интернете, поехал, отвязал и забрал на остров. Его назвали Лакки, потому что никто не знал его настоящего имени. И он молчал о своём прошлом. А после того, как его кастрировали, вообще замкнулся.

Вернулся лось, он только сморщился и покачал головой.

– Они там ищут кого-то, – проговорил он медленно. – Вроде бы их щенок пропал.

– У нас тоже пропал мой внук, – проговорил самец косули. – Но это же не повод не являться на собрание. Другие члены моей семьи его усердно ищут.

– Нужно в нашем государстве сразу указать им их место.

– Тихо, волк.

И на поляну, занятую множеством зверей, вбежал волк. Это был старый Борз, чья рыжая шерсть покрылась сединой, словно инеем.

– Что вам нужно от волков? – спросил он, опустив голову и тяжело дыша. – Наш щенок пропал во время шторма, и мы его ищем. Говорите скорее.

– Ты ведёшь себя нагло, – начал боров, но Борз перебил его.

– Свинья меня учит, как вести себя?

– Что ты сказал? За это ты ответишь по закону. Это оскорбление правительства.

– Сказать свинье, что она свинья? Я не оскорблял. Хотя, думай, как хочешь.

Волк повернулся уходить.

– Стой. Раз ты выборный, останься, но нужны ещё двое. Это наше правительство, законодательный орган.

– Какой орган?

– Законодательный. Раз люди исчезли, мы сами должны собой управлять. На демократической основе.

– А ты кто тогда?

– Я ваш руководитель. Выбранный большинством голосов президент.

– Ни один волк не признает вожаком свинью! Я всё сказал! – Борз повернулся и бросился прочь широкими скачками.

– Что?! – вслед завизжал боров. – За оскорбление Власти…

Но волк бежал уже далеко, он перескакивал через завалы, выбоины и ямы и нёсся, мучимый беспокойством о пропавшем щенке. Малыш не являлся его сыном или внуком, он был только дальним родственником, таким же дальним, как и большинство членов стаи. Но волки совсем не похожи на остальных животных Острова. Они чувствовали родство физически. Это было у них в крови. Именно поэтому они и становились самыми отзывчивыми даже к чужим. Ни один волк не пройдёт мимо попавшей в яму косули или медвежонка. Но их всё равно считали наглыми и высокомерными. Уж такими они были, такими рождались и готовы были умереть.

Поэтому Борз так спешил. И уже подбегая к кромке леса, он услышал призыв щегла.

– Туда, туда, – кричали ему птичка, летая над головой. – Ваш птенец нашёлся. Ихван просил привести тебя.

Борз, не сбавляя скорости повернул за щеглом.

На острове была единственная гора, не очень большая. У подножья жили косули. И на гранитном выступе скалы образовалась неглубокая трещина. Туда и провалился пятимесячный волчонок. Но хуже всего, что там был маленький детёныш косули.

– Это Эльза, она поломала ногу, – кричал своим родичам малыш. – Достаньте сначала её. Ей очень больно.

Маленькая косуля только закивала головой. В глазах у неё стояли слёзы.

Волки склонились над трещиной. Своего щенка бы они вытащили легко, один взрослый матёрый волк в состоянии был спуститься и взяв его за шкирку, вытащить, карабкаясь по небольшим уступам. Силы бы у него хватило. Но с косулей, которой тоже было около пяти месяцев, по почти отвесной скале ни один волк подняться бы не смог.

Волки задумались.

– Не волнуйся, Эльза, – говорил волчонок косуле. – Мои родичи нас вытащат. Вот увидишь. Они все – самые сильные и смелые на Острове.

Косуля кивала головой. Ей было очень больно, но она верила волчонку.

– Я заблудился в ветер, – кричал волчонок своим родичам. – Потом услышал, как зовёт Эльза. Я же не мог её оставить, правильно?

– Ты молодец, – отозвался его отец, чтобы подбодрить малыша.