Рогатый папа

– Если хочешь, то я могу помочь, – ободряюще улыбнулась я. В конце концов, планов на вечер у меня пока не было. – Только сначала переоденусь.

– Супер! Я тогда в кухне буду ждать, сделаю пока кофе! – обрадовавшись, он тут же скрылся из виду.

А я пошла на третий этаж в спальню.

«Интересно, этот Антон кроме кофе что-нибудь делать умеет?» – подумала со смешком.

Но едва я дошла до спальни, как в сумочке раздалась мелодия звонка.

Усевшись на кровать, я вытащила мобильник:

– Привет, ну ты как? Дома? – раздался бойкий голос Светки.

Я обвела глазами комнату, в которой находилась.

– Привет, да. Дома.

Повисла неловкая пауза. Телефон пиликнул, показывая, что зарядки надолго не хватит.

– Слушай, Ир. Ты ведь на меня не сердишься, правда? – жалобно спросила подруга. – Я пыталась девчонкам говорить сегодня, что ты вовсе не зазналась, но им разве объяснишь? Повод для сплетен дали – все равно что кость собакам бросили. Я сама так разозлилась на них, чуть не проболталась, что это все из-за беременности… что тебе самой этот индюк даром не нужен!

Кажется, она даже всхлипнула от переизбытка эмоций.

– Нет! Ты что! – от перспективы, что кто-нибудь в труппе мог узнать мой секрет, меня передернуло. – Не вздумай никому рассказывать! Меня же сразу со всех ролей снимут!

– Я могила! – торжественно поклялась Светка. – Ну как? Не сердишься?

На мгновение мне даже стало жаль подругу. Оказалась между молотом и наковальней.

– Не бери в голову, – отмахнулась я. – Лучше расскажи, что там Ксюша про меня сегодня говорила.

– О… это было представление в лицах. Если б не знала, что она тебя изображает, то решила бы, что речь как минимум о какой-нибудь английской принцессе. А полчаса назад Маринка звонила, рассказала, что Ксюша видела, как ты с Нагицким прямо в душевой занималась се… Хм… А это правда? Этот петух тебя что… заставил?

От того, как она оскорбляла Германа, становилось неприятно.

– Нет. Ничего не было, – сухо отрезала я.

Еще один писк телефона. Вот черт! Скоро отключится. Нужно бы подзарядить.

– Так и думала, что она врет! – Светка говорила с явным облегчением. – А ведь такие небылицы всем нарассказывала…

Подруга пустилась в витиеватые описания того, о чем сейчас гудел весь театр. А я слушала, ужасаясь, насколько извращенной может быть реальность в пересказе из одних уст в другие. И ведь с этим мне как-то надо будет дальше жить. Смогу ли я повернуть ситуацию в свою пользу?

В какой-то момент мне показалось, что я чувствую запах дыма.

– Свет, подожди, я тебе перезвоню… – я не успела договорить, как мобильник окончательно разрядился.

Отложив его в сторону, я вышла в коридор. Снизу валил густой белый дым, от которого першило в горле и щипало глаза.

– Антон? Антон! – закричала, но никто не отозвался.

Сглотнула, пытаясь отогнать тревожное предчувствие. Что могло случиться?

Закрыв лицо локтем, я сбежала на пролет ниже. Там дыма было еще больше. Нужно срочно уходить из дома, вот только, преодолев еще несколько ступенек, я поняла, что все очень серьезно: языки пламени лизали стены коридора первого этажа, и в сторону входной двери было просто не подступиться.

«Быть может, снова через окно?» – рванула к кухне.

Но и оттуда валил дым, а на пороге лежал без сознания Антон.

В первую секунду я растерялась – глаза слезились, дышать было трудно, но, увидев, что у парня уже горит штанина, наклонилась, подхватила его подмышки и дернула на себя.

Вот гадство! Сколько этому неудавшемуся студенту лет? Он же тощий на вид, почему же такой тяжелый?!

Рывок, еще рывок. Я смогла протащить его всего сантиметров десять, не больше.

В коридорчике перед самой лестницей стоял комод, на нем ваза с цветами.

Подбежав к ней, схватила, перевернула вместе с ярко-желтыми герберами прямо на ноги Антону, туша огонь. Остатки вылила ему на лицо.

– Ну же! – я принялась что есть мочи хлестать его по лицу. – Очнись!

Собственный голос казался чужим, я все время кашляла, задыхаясь от дыма.

Нужно было уходить, спасаться самой. Может быть, позвать на помощь?

Из глаз потекли слезы. Поняв, что я его не утащу, схватила за ноги и потянула вперед по гладкому паркетному полу. Может, виной тому была лужа воды из вазы или подскочивший в крови адреналин, но парень наконец сдвинулся с места.

– Чуть-чуть… – кашляя, командовала я себе, – еще чуть-чуть…

Добравшись до лестницы, дала себе несколько секунд, чтобы оглядеться: первый этаж горел уже весь, ни к окнам, ни к дверям не пробиться. Придется подниматься выше.

Тут мне пришла в голову мысль, от которой похолодела спина, несмотря на то, что я обливалась потом от натуги.

«А что, если Антону уже не помочь?» – сглотнув, я сделала последний рывок, втаскивая его поближе к лестнице, и прижала дрожащие пальцы к его шее.

С минуту из-за волнения не могла нащупать пульс, но затем все-таки уловила едва заметные подрагивания артерии. Жив!

Поудобнее схватила Антона и, пятясь, потащила вверх по лестнице.

Закусывала до крови губы, пытаясь сдержать ругательства, сыпавшиеся из меня, как из разнорабочего на стройке. Я даже не подозревала, что у меня такой богатый словарный запас матерных слов.