Рой

С одним воином Эфриэл, может, и справился бы, но с двумя — маловероятно; что уж тут говорить о двадцати. Он оттолкнулся от стены и полетел прочь от входа в тоннель. Какое-то время он искал уцелевшего ногохвоста, будучи уверен, что сумеет его узнать. Но не нашел. Симбиот обладал великолепным обонянием и мог без труда избежать встречи с человеком.

Мёрни не возвращалась. Часы проходили без счета. Эфриэл снова поспал, потом решил заглянуть в зал летунов, но его на этот раз охраняли воины. Пища их не заинтересовала, и стоило Эфриэлу приблизиться, они оскалили громадные зазубренные клыки. Их окружал запах агрессивных феромонов — хоть топор вешай, и Эфриэл смекнул: поладить с этими тварями не удастся. На телах воинов он не приметил ни единого симбиота. Исчезли даже существа, наподобие огромных клещей, которые из всех каст роя признавали только воинскую, но уж с ней-то были неразлучны.

Он вернулся в свой зал, подождать и подумать. В мусорных ямах тела Мёрни не обнаружилось. Нельзя исключать, что ее съела какая-то тварь. Что же делать? Может, извлечь из вены последние феромоны и пробраться в зал летунов? Мёрни, или то, что от нее осталось, должна находиться где-то в тоннеле, в котором погиб ногохвост. Сам Эфриэл в том тоннеле не бывал ни разу, как, впрочем, и в тысячах других.

Да, надо было что-то делать. Но он, парализованный растерянностью и страхом, не делал ничего. Если сидеть тихо, не лезть на рожон, можно дождаться инвесторов. Тогда он расскажет Совету Кольца о смерти Мёрни так, как сочтет нужным. Никто не поставит ему в вину потерю ценной сотрудницы, если он привезет вожделенный генетический материал. Победителей не судят. К тому же Эфриэл в нее вовсе не влюблен. Да, уважает, но не до такой же степени, чтобы жертвовать собственной жизнью или надеждами фракции. Он давно не думал о Совете Кольца, и сейчас воспоминание его отрезвило. Придется объяснять, почему он не сделал всего, что от него зависело…

Он никуда не пошел. Так и просидел в коричневой комнате, пока не услышал, как из симбиота-затычки в тоннеле шумно выходит воздух. За Эфриэлсм явились трое воинов. Злобой от них не пахло. Они двигались медленно, осторожно. Сопротивляться он не решился. Один аккуратно взял его в могучие челюсти и понес.

Его доставили в зал летунов и потащили дальше, в охраняемый тоннель. За ним оказался свежевыкопанный огромный зал, набитый почти под завязку белой с черными крапинами плотью. В середке этой мягкой пятнистой массы находились рот и пара блестящих глаз на стебельках. Бровь была одна на два ока: щетка толстых, как шланги, корчащихся щупальцев, каждое с розовым утолщением на конце, похожим на фишку электрического кабеля.

Одно такое щупальце соединялось с черепом Мёрни. Безжизненная, как кукла, она висела в воздухе. Глаза были открыты, но слепы.

Другое щупальце соприкасалось с черепной коробкой рабочего-мутанта. Сморщенный, уродливый, он, судя по бледному окрасу, только что вылупился из куколки; его пасть казалась карикатурой на человеческий рот. В пасти находилось утолщение — что-то вроде языка, — и белые гребни, напоминающие человеческие зубы. Глаза отсутствовали.

— Капитан-доктор Эфриэл, — заговорил он голосом Мёрни.

— Галина…

— Это не мое имя. Можете меня называть Роем.

Эфриэла стошнило. Оказывается, то, перед чем он стоит, вся эта масса — не что иное, как огромная голова. Целый зал мозгов!

Эти мозги вежливо ждали, когда Эфриэл придет в себя.

— Снова меня разбудили, — сонно проговорил Рой. — Рад, что не по серьезной причине. Угроза рядовая, можно сказать, рутинная. — Рой деликатно помолчал. Тело Мёрни качнулось в воздухе. Эфриэл заметил, что она дышит. Но слишком ровно, не по-человечески ровно. Раскрылись и снова закрылись ее глаза. — Опять молодая раса.

— Кто вы?

— Рой. То есть одна из его каст. Я — орудие, приспособление. Моя специальность — разведка. Не часто во мне возникает нужда. Но когда это случается, мне приятно.

— И что, вы все это время были здесь? А почему не дали о себе знать, когда мы прилетели? Тогда бы мы вступили в контакт по всем правилам. Мы вам зла не желаем.

Из мокрого рта исторгся смех:

— Я, как и вы, люблю шутки. Вы, капитан-доктор, сами себе вырыли яму. Хотели, чтобы рой работал на вас и вам подобных! Собирались нас размножать, изучать, использовать! Отличный план! Но мы срывали такие происки еще до того, как началась эволюция вашей расы.

У перепуганного Эфриэла лихорадочно заработал ум:

— Вы — разумное существо. Вы должны понимать, что обращаться с нами плохо не нужно. Мы — живые существа. Мы способны принести вам пользу. Давайте разговаривать.

— Да, — согласился Рой. — Вы можете пригодиться. Из воспоминаний вашей спутницы я узнал, что в галактике снова распространился разум. Это не очень хорошая новость. С разумом у нас вечно какие-нибудь проблемы.

— То есть?

— Вы, люди, раса молодая, а молодые всегда делают ставку на сообразительность. Но вы еще не знаете, что вовсе не разум помогает выживать.

Эфриэл стер с лица пот.