Рок-поэтика

В лице трикстера мы видим некую пра-модель антагониста, имеющего демонически-комическую природу «в чистом виде». Все дальнейшие его реализации (в культуре — мим, шут, арлекин, паяц, вагант, скоморох, дурень и др.; в сфере мировой литературы — Рейнеке-Лис, Тиль Уленшпигель, Ганс-Колбасник и пр.)22 оказываются так или иначе «отягощены» осознанием противопоставленности смехового мира и серьезного. Отсюда — демонстративная злободневность, социально-политическая окрашенность, элементы дидактизма и морализаторства под маской мнимого безумия, жертвенное и аскетическое начала. С течением времени у «последователей» трикстера мы наблюдаем всю большую противоречивость в сочетании черт богохульника и самоизвольного мученика, насмешника и осмеиваемого в одном лице, их заострение до предельной степени. «Преемниками» трикстера являются шут23, скоморох24, юродивый [см.: 149]. Если шут и скоморох — это явления светской культуры, то юродивый — фигура, которая находится по ту сторону власти и государства и принадлежит культуре церковной25.

Шут разоблачает пороки «земного царства», выступая двойником короля, а русское шутовство отмечено, кроме того, печатью неприятия института церкви и его установлений; скоморошество в принципе носит антицерковный характер, тогда как юродство — это девиация, имманентная церковной культуре [150, с. 163]. В роке наличествует откровенная анти-этика: эпатаж, асоциальное поведение и т. д. — мы объясняем ее тем, что прототипами рокера (это обозначение мы употребляем как синонимичное понятию «рок-поэт») выступают мифологический трикстер и другие «анти-герои». Исключение лишь подтверждает правило: и трикстер, и юродивый, это, без сомнения, «субъекты ответственного поступания» (М. М. Бахтин). Первый — в бессознательной форме (поскольку принадлежит миру синкретического мифологического единства, где добро и зло, равно как и культура и жизнь, еще не разделены), второй — в перевернутом виде (под маской мнимого безумия скрыта потаенная мудрость от Бога, а под видом безнравственных, богохульственных деяний — попытка показать несоответствие реальной жизни христианским нормам и обновить церковные догматы). Таким образом, являясь маргиналом, довлеющим по своим характеристикам трикстеру, рок-герой продолжает традицию антикультуры. Отличие рок-героя состоит в том, что он апеллирует к соотнесению себя с фигурой жертвенного, трагически гибнущего бога и выступает как субъект трансгрессии (игнорирует какие бы то ни было нормы и правила и стремится к сфере запредельного) при этом соотносясь как с автором, так и с героем.

Виды и характер рецепции рок-произведения

Рассматривать структуру субъектной организации рок-произведения посредством использования терминов рецептивной эстетики представляеися логичным, поскольку последняя делает акцент на воспринимающем сознании, что крайне важно для рока. Поэтому я буду использовать понятие «реципиент» по отношению к лицу, воспринимающему рок-сообщение.

Существует, по меньшей мере, четыре вида восприятия рок-произведения. Каждый из них соответствует той или иной форме реализации и способу бытования последнего.

Так, произведение рок-жанра может быть представлено в виде (1) напечатанного текста (текст — чтение), (2) аудиозаписи (текст + музыка — аудирование), (3) видеозаписи (текст + музыка + изображение — аудирование + просмотр), (4) рок-концерта/«квартирника» («домашнего концерта»26) («хэппенинг», непосредственное участие в происходящем).

(1) Процесс «бумагизации» (Ю. В. Доманский) рока начался относительно недавно, с начала 1990-х годов. Очевидна заведомая «неполноценность» и «погрешность» напечатанного текста по сравнению со звучащей песней. Даже однократное прослушивание композиции обуславливает невозможность «чистой» читательской рецепции: прочитанный текст бессознательно будет дополняться услышанными темпом, мелодикой, тембром голоса исполнителя и т. п. Тем не менее, фиксация текстов песен позволяет «расшифровать» непонятые или неверно расслышанные слова исполняемого произведения и переводит реципиента в другой «временной регистр»: чтение, в отличие от аудирования, более располагает к дискретному восприятию. Публикация сборников текстов песен и антологий отечественного рока свидетельствует о несомненной значительности роли слова и «вписанности» русской рок-поэзии в литературно-поэтическую традицию, стремлении рок-поэтов утвердить свое творчество как одну из составляющих поэзии т. н. Бронзового века.