Рок-цыпочка

Не успела я договорить «уже», как он двинулся.

И его движение было таким быстрым, каким я никогда не видела, чтобы кто-то двигался, особенно в такой утренний час.

Моя кружка с кофе исчезла, Ли приподнял меня за зад и усадил на столешницу, тесно прижимаясь ко мне. Обеими руками обхватил меня за спину, и у меня не оставалось иного выбора, кроме как раздвинуть ноги, иначе я ударила бы его в пресс коленями, Ли притянул меня к себе, отчего моя промежность прижалась к его паху, и он наклонил голову и поцеловал меня.

Первый раз в жизни Ли целовал меня.

Ни хрена себе.

Ни. Хрена. Себе.

Целовался он великолепно.

На самом деле, один лишь этот поцелуй затмил все чувства, что я испытала с Джо Перри, и это говорит о многом.

Когда он поднял голову, я сказала (или точнее крикнула, в данный момент, совершенно забыв о Рози):

— Какого хрена это было?

Меня так накрыло, что я никак не могла прийти в себя. Единственное, что работало, как надо, — мой рот, все остальные части тела превратились в желе.

— Аванс за оказание услуги.

Я ошеломленно уставилась на него.

Он посмотрел вниз, вероятно, для дальнейшей оценки моей реакции.

— Это моя майка? — Его рука соскользнула с моей спины, касаясь ткани майки очень близко к моей груди. Я отшвырнула его руку, чувствуя, как затвердел сосок, и возблагодарила Всевышнего за бюстгальтеры с тонкой подкладкой.

— Да, твоя, и что ты имел в виду под авансом за оказание услуги?

Его рука легла мне на ребра сбоку, не на саму грудь, что стало облегчением всего на пять секунд, а затем она скользнула по моей спине, снова притягивая меня к телу Ли.

Брат и сестра точно так себя не вели.

Что за игру он затеял?

Ли не стал ходить вокруг, да около, и прямо заявил:

— За то, что я разберусь с ситуацией Рози, ты будешь спать со мной.

С отвисшей челюстью и в ошеломленном молчании я уставилась на него.

Безусловно, я поняла, что он имел в виду, но он все же пояснил:

— Не так, как прошлой ночью, мы оба будем обнажены и совершим действия сексуального характера.

Выражение моего лица не изменилось, разве что рот открылся шире.

— Я буду ожидать твоего участия.

Срань господня.

— Твоего страстного участия.

Божечки святый.

В конце концов, я прошептала:

— Ты, должно быть, шутишь.

Он покачал головой и посмотрел на меня.

Я опустила глаза, не в силах выдержать его пристальный взгляд.

— Кажется, мне нужно еще кофе, — сказала я его шее.

Его рука скользнула в мои волосы, и, нежно потянув, он снова откинул мою голову назад.

У меня в голове замигала лампочка «Выход».

— Ты уже начал действовать. Вчера ты кому-то звонил, сказал, что все уладишь.

Ли проигнорировал меня, запутавшись пальцами в моих волосах.

— Сегодня утром я могу дать делу обратный ход, и Рози будет предоставлен сам себе.

«Не так плохо, — подумала я, — учитывая требуемую оплату».

— Ладно, с Рози все будет в порядке, я пойду с ним.

— Рози сделает это один, ты и близко не подойдешь к тем парням. Ты для них не существуешь, и это не обсуждается.

— Ли, в твоем плане есть изъян: они видели меня вчера.

— Мелкий недочет. Во время разговора с кем надо я сказал, что ты моя, и я вмешиваюсь в дело только поэтому. Они будут держаться на расстоянии.

Срань господня! Он уже сказал об этом кому-то! А я еще даже не согласилась!

— Я не твоя!

— Станешь сегодня ночью.

Охренеть.

Что происходит?

Я в альтернативной вселенной?

— Ты не можешь этого сделать! Мы не можем этого сделать!

— Почему нет?

Он говорил спокойно и вальяжно, одна его рука запуталась в моих волосах, а другая обхватила меня за талию, словно каждое утро нашей жизни мы проводили вот так.

Я вцепилась руками в столешницу, и была готова ракетой унестись вверх, пробив головой потолок.

Ли был не просто Плохим Парнем, Крутым или Супер Крутым Парнем, он был гребаным безумцем.

Напрягшись, и отчасти начиная впадать в истерику, я поразмыслила об этом секунду, а потом кое-что придумала. Идея не оригинальная, но это было хоть что-то.

— Ты мне как старший брат.

— Так вот почему ты пыталась засунуть язык мне в глотку, когда тебе было пятнадцать?

Упс.

— И шестнадцать?

Дерьмо.

— И семнадцать?

— Ладно-ладно, я поняла. Боже, — прервала я его прогулку по дорожкам памяти. — Ты сам сказал, что думаешь обо мне как о младшей сестре.

— Я солгал.

От этой новости мои глаза вылезли из орбит.

— Что?

— Тогда я вляпался в кое-какое серьезное дерьмо, и в зависимости от задания, я не знал, вернусь ли домой живым. Тебе было двадцать, и ты вешалась на меня.

О, ради всего святого.

— Я не вешалась на тебя.

Он ухмыльнулся.

— Вешалась.

Ладно, он был прав, но я не собиралась в этом признаваться.

Я прищурилась, а он продолжил:

— Мне не нужны были никакие осложнения. Я не должен был думать ни о чем, кроме своего задания. Мне не нужно было беспокоиться о девушке, которая осталась бы с разбитым сердцем, потому что со мной что-то случилось.

Должна признать, это имело смысл, и его действия были довольно продуманны.

В этом я тоже не собиралась ему признаваться.

— К тому времени, как я покинул службу, ты отступилась от меня. На тот моменты ты встречалась с мужчиной, и я решил, что ты меня забыла.