Рок-звезда

– Тогда оставайся, – выдохнул он между толчками. – Оставайся тут, со мной, пока родители не вернутся из своего путешествия. И ты сможешь просыпаться рядом со мной каждый день.

Я кивнула и недоверчиво рассмеялась. По моему лицу покатились две слезы. Ганс поднял голову и поглядел на меня, с надеждой приподняв брови, с желанием в глазах.

Я поглядела в них, поглядела сквозь них, прямо в душу человека, предложившего мне то, о чем я всегда мечтала, и сказала:

– С радостью.

На что Ганс ответил своей улыбкой с ямочками:

– Это ты моя радость.

13

Поводок надел я своей звезде
И к кровати накрепко привязал.
И хотя могла она путы прожечь,
Ей по сердцу на шее был ремешок,
Так бы я сказал…

Я провела пальцем по словам, написанным синей ручкой у Ганса на локте. Мы сидели в кожаном кресле в патио и курили свою первую утреннюю сигарету. С озера поднимались клубы тумана. На мостках лежало несколько лопнувших надувашек. На поляне тут и там виднелись пустые пивные банки и красные пластиковые стаканчики, словно пасхальные яйца, которые надо отыскать.

– И что, ты сделаешь из этого песню для «Фантомной Конечности»? – спросила я, прижимаясь щекой к его голому плечу и втягивая коленки под подол черной майки, которую подобрала в его комнате на полу.

– Может быть. Если смогу уговорить Трипа спеть балладу.

– А это баллада? – улыбнулась я.

– Конечно, это баллада, – Ганс поцеловал меня в макушку. – Я никогда раньше не писал баллад, но с тобой у меня получилось.

– И для Бет не писал? – мне тут же захотелось зажать себе рот рукой.

«Черт. Я это сказала. Я произнесла имя на Б».

– Бет? – Голос Ганса поднялся почти на октаву.

Я кивнула, стараясь казаться невозмутимой, и дрожащими пальцами поднесла сигарету ко рту.

Вздохнув и рассеянно перебирая пальцами свободной руки мои суперкороткие волосы, Ганс поглядел на меня.

– Откуда ты про нее узнала?

– Виктория, – призналась я, заставив себя взглянуть ему в глаза. – Утром после той вечеринки, пока ты был в душе, она сказала мне, что у тебя есть девушка. Что ее зовут Бет и что вы вместе, типа, года четыре, – даже от одного этого разговора мне захотелось залезть с головой под майку Ганса и умереть там.

– Серьезно?

Я кивнула и быстро отвернулась к озеру, чувствуя, как у меня начинает покалывать щеки.

– Господи, – рассмеялся он, притягивая меня к себе. – Прости, детка. Я и не знал, что ты так думаешь. Нет, мы уже несколько месяцев как расстались, еще до окончания школы. Я просто, кажется, не говорил об этом Виктории. Мы какое-то время не общались, когда она перешла в колледж.

Все мои мышцы облегченно расслабились, все страхи улетучились единым вздохом. Вопрос, который я так боялась задавать, получил ответ. И это был самый лучший ответ, на который я только могла надеяться.

«Но, Биби, они были вместе несколько лет. А что, если ты тут только назло?»

«Заткнись! Почему тебе вечно надо изгадить всю мою радость?»

– Это, должно быть, было серьезно, если вы были вместе так долго? – спросила я, пытаясь заткнуть своего внутреннего пессимиста.

Пожав плечами, Ганс затянулся, покупая себе несколько секунд перед тем, как сказать то, что он собирался сказать. Я собралась с духом, радуясь, что уже нахожусь в позе эмбриона. Мое сердце было чуть лучше защищено моими коленками и подолом выцветшей черной майки Ганса.

Он со вздохом выпустил дым.

– Мы долго были друзьями, а встречались всего года два, а не четыре. Если честно, я думаю, нам лучше было бы друзьями и остаться, но каждый из нас был слишком хорошим, чтобы это признать.

Фух. Было трудно слушать, как он говорит о ком-то еще, даже если то, что он говорил, должно было улучшить мое настроение.

– Биби, взгляни на меня.

Сглотнув, я повернулась к Гансу. От того, как искренне смотрели на меня его голубые глаза в черных ресницах, у меня захватило дух.

– Я никогда раньше не чувствовал такого. Это, – он провел между нами рукой с зажатой между пальцами сигаретой, – серьезно. Я даже не знал, что так может быть.

– И я тоже, – улыбнулась я. Бабочки у меня в животе понемногу расправляли крылышки. – Мне кажется, как будто я очнулась от плохого сна.

– А мне – что я еще сплю, – наклонившись, Ганс прижался улыбающимися губами к моим губам.

От его легких, нежных поцелуев я совершенно забыла про Как-Там-Ее-Звали. Господи, да я и собственное имя забыла. В реальность меня вернуло только ощущение ожога на пальцах от догоревшей до самого фильтра сигареты.

Рассмеявшись, я бросила окурок в пустую бутылку из-под пива на ближайшем столе, и тут до меня дошло нечто, от чего похолодела кровь.

– Ганс, – спросила я, снова повернувшись к нему лицом. – А почему ты решил, что у меня есть парень? Тебе что, тоже Виктория сказала?

«Ведь эта сука знала, что у меня никого нет».