Рокировка по длинному пути

— Ни то, ни другое, — с притворной серьезностью ответил он, отставляя чашку и вперив в меня прямой взгляд. — Вы не настолько важная персона, чтобы потакать вашим хотелкам. Наше сотрудничество закончилось, Уизли. Я исполнил свою часть сделки, и договор между нами выполнен. Лорд и его змея уничтожены, крестражи тоже, и я приложил к этому руку.

В воздухе, повинуясь его жесту, появился и завис пергамент. Надписи на нём светились золотом.

— Согласен, — кивнул я, и неожиданно после моих слов пергамент вспыхнул и исчез. — Но вы же не думали, профессор, что я оставлю всё без ответов? Вы же удовлетворите мое любопытство? В память о нашем продуктивном сотрудничестве.

— Вы же не отстанете? — с надеждой осведомился Снейп и обреченно вздохнул. Выглядел он теперь куда спокойнее. Но тут же снова нахмурился и стал серьезен. — Нечего особо рассказывать. После вашей выходки Дамблдор рассчитал новый план. По его наущению я постепенно сместил акцент в планах Лорда в сторону пророчества, намекнув на его особую ценность в победе и на заинтересованность в нем Ордена. Лорд не единожды посылал за ним своих людей, но безрезультатно. В нужное время я донес, что только тот, о ком пророчество, может его взять, как и то, что Дамблдор и Поттер получили разрешение на определенный день. За день до того Лорд сам пошел в Министерство, где и был уничтожен Дамблдором. Вот и всё.

— Но почему Дамблдор просто не убил лича? — не сдавался я.

— Потому что невозможно убить того, кто уже неживой, Уизли, — с раздражением ответил он. — Можно лишь забрать его с собой. Всё остальное в данном случае не подействует. Это в ваших видениях Лорд был более-менее человечен и имел вполне человеческое тело и кровь Поттера — ему было чем умирать. А лича могла уничтожить только добровольная жертва, ибо тьму нельзя убить тьмой — только светом, а божественные обряды святой церкви нам недоступны. Никто бы не допустил инквизицию с ее выжигающим скверну Священным Божественным огнем на территорию магического мира. Выбор очевиден. Дамблдор использовал его аналог — очищающее пламя Каролинга, и погиб вместе с личем.

«И бузинной палочкой», — подумал я.

— А как же теперь ваши товарищи по пожирательской деятельности? — вскинул голову я, вскользь заметив, как он на секунду неприязненно скривился и отставил чашку.

— Мстить они не кинутся, как я думаю, — ответил он, правильно поняв мой посыл. — Лич в качестве повелителя — не лучшая идея. Да и те немногие, кто остался, в основном из министерских, были не в восторге от перспективы убивать и пытать, в то время как большинство верных делу и кровожадных погибли в Азкабане. А теперь к делу, — внезапно сменил тему и посерьезнел он и перегнулся через стол в мою сторону, сверкая предвкушающим взглядом. — Вы мне кое-что обещали, Уизли. За мою помощь.

— Я и не отказываюсь, сэр, — помолчав, ответил я и потянулся к сумке. Вытащил камень и поднял на Снейпа глаза. На секунду его лицо исказилось алчным желанием, сделав его совсем безобразным. Но он быстро взял себя в руки. А я всё медлил. Мне вдруг вспомнились строки из сказки и как наяву привиделось, как несчастная Лили Эванс проливает слезы день и ночь, страдая в подлунном мире, не в силах покинуть своего мучителя, что удерживает ее душу рядом с собой насильно. Видимо, Снейп прочел сомнения в моем взгляде или даже увидел саму картинку — он же легилимент. Потому что он сильно схватил меня за руку, словно боясь, что я убегу или передумаю:

— Я вам обещаю, Уизли… — с жаром и нотой отчаяния уверенно пообещал он, и я сразу ему поверил. Как бы то ни было, но он скорее умрет сам, чем причинит страдания ЕЙ. Может, он хочет просто покаяться, попросить прощения или проститься?

— Возьмите, сэр. Он ваш, — разжал судорожный захват и положил в его ладонь камень.

Снейп нервно вздохнул и, стиснув камень в кулаке, отпрянул на спинку кресла, прикрыв глаза.

— Спасибо, Уизли, — хрипло выдавил он после длительной напряженной паузы. — Я этого не забуду.

— Я только надеюсь, что мой поступок послужит гарантом того, что вы не сотрёте мне память, сэр, — нервно хохотнул я, встретившись с его холодным вымораживающим взглядом, в котором до сих пор вспыхивали обжигающие сумасшедшие искры. — В свою очередь обещаю, что никому не расскажу о существовании камня. Вы можете мне верить, сэр. Но я не против клятвы.

— Не стоит, Уизли. Вы вполне заслуживаете моего доверия, — отмер он и немного оживился, снизойдя до кривой ухмылки. Судя по его виду, ему не терпелось побыстрее выпроводить меня вон, чтобы остаться наедине с камнем. Вот гад! Он даже не отрицает, что хотел стереть мне воспоминания.

— Вот ещё, сэр. Это вам, — достал флакон и поставил его на столик. — Это яд василиска — ваша оплата за уничтожение крестражей.

— Уизли, вы вовсе не обязаны… — удивленно начал он.

— Не обязан, — перебил я. — Но все, кто приложил руку к уничтожению крестражей, получили свою долю. А вы сделали больше всех нас. Это ваше по праву. Яд очень дорогой. Я продал флакон в Румынии за пять тысяч и теперь спокойно оставлю деньги себе.