Рокировка по длинному пути

Именно в Испании нас застигла новость о гибели Дамблдора. Разглядывая смазанное фото сияющей сферы, в которой едва угадывались два силуэта, я всё не мог в это поверить. Поразительное сообщение в местной газете застало меня врасплох. Конечно, я был уверен, что Дамблдор теперь что-нибудь придумает, но не подозревал, что старик решит вопрос настолько кардинально. Не думал, что он на такое способен в принципе. Мне срочно требовались ответы, и, извинившись перед Луной и Ксено, я поторопился вернуться в Британию.

Написал Снейпу сразу, как только добрался до нашего зачарованного пергамента. А пока насел на близнецов, но они знали не больше того, что было напечатано в газете, и были так же поражены.

Если верить «Пророку», история вышла фантастическая в своем примитивизме. По официальной версии Министерства, из Отдела тайн вырвалась какая-то экспериментальная неуправляемая нежить, убила несколько служителей в нижнем отделе, полностью разгромила «Зал пророчеств» и потянулась на выход, а в холле удачно наткнулась на пришедшего в Министерство по делам Дамблдора. Справиться с этой тварью до него никто не мог — всех обуял первобытный страх, никто даже палочку поднять был не в силах. Статья изобиловала скупыми, но очень эмоциональными интервью. И я как наяву почувствовал их ужас и смятение.

Тварь, проходя мимо, на секунду пересекалась своим потусторонним взглядом со взглядами присутствующих, небрежно и коротко бросала каждому пару шипящих слов, словно читала их душу, и каждый пораженно отступал и склонял голову, не в силах сопротивляться, словно признавая её власть над собой. Тех, кто сопротивлялся, тварь убивала, расчищая себе путь. А вот Дамблдор сумел накрыть их обоих защитной сферой невиданной мощи. Сферу заволокло ослепляющее сияние, и когда оно рассеялось, то от Дамблдора и нежити ничего не осталось.

Билл, несмотря на то, что наверняка всё знал, и со смертью главы Ордена все клятвы теряли силу, не пожелал нам ничего рассказывать. Только отмахнулся, посоветовав не лезть не в свое дело. Но из Румынии прибыл Чарли. Один. Посчитали, что Гарри пока не стоит возвращаться. По мнению Ордена, опасность от Пожирателей, лишившихся лидера, ещё оставалась. Чтобы парень не взбрыкнул, к нему, как я слышал, отправили Блэка. Гарри с Гермионой засыпали меня письмами, но я тогда и сам ничего толком не знал.

Короче, выяснилось, что Фаджу и его команде было хорошо известно, что той темной тварью был воскресший Волдеморт — Дамблдор неоднократно предупреждал Фаджа о возрождении Лорда. Но действующая власть посчитала лишним волновать население, тем более что тварь уже мертва и никто ничего не знает. Вот и свалили всё на Отдел тайн.

Министерство расщедрилось. Дамблдора представили к награде — орден Мерлина первой степени — и внесли его подвиг в доработанную книгу-справочник Национальных героев Британии. В Атриуме Министерства и в зале собраний Визенгамота повесили медальоны с его изображением, и назвали в его честь отделение душевных недугов в Мунго. В Годриковой лощине вместо надгробного камня отгрохали обелиск с пафосной надписью. Обещали отметить его подвиг самопожертвования в «Новейшей истории». Со всех, кто был в курсе истинного положения вещей, взяли обеты о неразглашении. На том всё и закончилось. Никакой войны добра со злом не случилось вовсе, как и народных волнений.

Пожиратели так и не активировались и не побежали мстить, как это было в первую войну. Думаю, они и сами были рады избавиться от такого страшного хозяина и теперь благоразумно затаились.

Снейп связался со мной дней через десять, когда неделя траура о герое уже прошла и все вернулись к своим делам. Он на нашем пергаменте написал мне код доступа своего камина. Я по-быстрому захватил сумку и отправился за ответами.

Что бы Снейп ни чувствовал, он привычно держал лицо. На нем ничего нельзя было прочесть, кроме сдержанного равнодушия. А вот в глазах то и дело вспыхивало предвкушение, которое он тут же умело подавлял, да и спина была напряжена.

— Мистер Уизли, — словно издеваясь, склонил он голову и нарочито вежливо показал рукой на уголок с креслами и накрытым столиком.

— Профессор, — открыто улыбаясь, кивнул я и послушно плюхнулся в облюбованное в прошлый раз кресло, и получил чашку с чаем. На самом деле мне было чертовски приятно видеть снова этого мрачного саркастичного гада. Из всех моих знакомых он оказался самым вменяемым и надежным, пусть грубым и насмешливым. Жаль, что теперь, когда всё закончилось, мы не сможем быть друзьями.

— Надеюсь, вы догадываетесь, Уизли, о причине, по которой я вас сегодня позвал? — пригубив чай, небрежно обронил он.

— Эм… соскучились? — подколол я с нарочитой надеждой во взгляде. — Хотя… может, потому, что я забросал вас записками, требуя ответов?