Рокот

– Кажется, знаю. Я про нее, наверное, читала. А что там?

– Рыба, – многозначительно сказал Юрка. – Мы со Стасом туда недавно ездили, навещали рыбью ферму. Стас познакомил меня с классными ребятами. У них, правда, отец без вести пропал.

– И что с ними теперь будет?

– Стас говорит, что отец им богатое наследство оставил, а ухаживать за ними будет их бабушка.

– Ольга Стефановна? – Марьяна проговорила это имя, но сама не поняла, откуда его знает. Оно просто всплыло в памяти, как всплывает морская мина.

Юрка пожал плечами.

– Я не запомнил. – Он оглядел верхнюю палубу. – А где Стас? Я думал, он с тобой.

– Сказал, что будет в каюте.

– Ладно, пойду проверю. Отправлю его к тебе, чтобы ты в день рождения не была такая грустная.

Марьяна улыбнулась. Юрка отличался той же удвоенной напористостью, что и его старший брат. Мальчик поспешил вниз, а она взглянула на горизонт, продолжая исследовать необъяснимое состояние тревоги.

Смутные образы из подсознания, закутанные в марлю, все еще стонали и выли. Марьяне стало страшно: если тени ее памяти вырвутся все сразу, то она сойдет с ума.

А марлевый мешок дергался и повизгивал, похрипывал, шептал разными голосами:

«Иногда мы охотно попадаем в ловуш-ш-шки… Мари-и-и-и…»

«Когда ты превращался… в это, тебе было больно?»

«Раз, два, три. Угадай – или умри».

«Это соленопсис инвикта, боже… боже… это как огнем… как паяльной лампой…»

– Марьяна Игоревна, не желаете шампанского? – произнесли за спиной. – И еще я принес вам плед.

Марьяна обернулась.

В светлом костюме, строгий и статный, похожий на капитана круизного лайнера, к ней направлялся Стас. Одной рукой он держал поднос с бокалом шампанского, а через его вторую руку был перекинут плед.

Марьяна подхватила эту странную игру.

– Оставьте у шезлонга, пожалуйста. – И вновь повернулась к морю и ветру.

Через секунду на ее голые плечи лег бархатный плед. Поднос с бокалом Стас поставил у ее ног.

– Вам пора заняться гостями внизу, – ответила она все с той же серьезностью.

– Ими занимаются другие официанты. А я занимаюсь вами. – Он прижал ее к себе спиной, обнял, оставив влажный поцелуй на ее шее. – Я соскучился. Эта минута была очень-очень долгой.

Марьяне стало не по себе. Однажды он уже говорил эту фразу, говорил… Он сказал: «Эта минута была очень-очень долгой», а потом они смеялись. Им показалось это остроумным… Он говорил что-то еще… говорил… и она отвечала ему, потому что знала что-то важное…

«Выкормыш, в два часа ночи я буду ждать тебя в воде».

«Если ты не способна ни на что другое, я только рада, что ты умерла».

«Стасик, пожалуйста, миленький… просыпайся…»

«Если он не отдаст виновного, мы заберем невинного… невинного… заберем невинного…»

– Ты все еще боишься воды? – спросила Марьяна и почувствовала, как Стас напрягся, его объятия ослабли.

– Я стараюсь не думать о том, что мы в открытом море на маленьком судне. Я представляю себе… песок.

Марьяна повернулась к Стасу.

– Песок?

Он кивнул и повторил:

– Песок.

Марьяна сбросила плед на пол, схватила с подноса бокал и выпила шампанское залпом. Легче не стало. Стас нахмурился.

– Мари, в чем дело?

– Я что-то помню… – Она медленно наклонилась и поставила пустой бокал на поднос. – Они рвутся наружу, эти образы. Как привидения, как… мертвые лица. И руки, костлявые пальцы, гниющие трупы, крики…

Стас обнял ее, но она тут же отстранилась. Провела ладонью по левому бедру, сзади, от ягодицы до коленного сгиба.

– Стас, где моя рана? Она должна тут быть… Ее нет.

Платов пристально посмотрел ей в глаза и ответил:

– Рана исчезла, как только ты забыла. Роберт тоже не помнит. Вы оба забыли о Рокоте на следующий же день.

Марьяна замерла. Босые ступни словно вмерзли в палубу.

Что? Что он сказал? Рокот?

Господи, он будто ударил ее наотмашь. Во рту Марьяны появился привкус озерной тины, опять застонали воспоминания. Она никак не могла распознать смысла этого единственного слова. Рокот. Но ведь не может быть словом мигающий сигнал в голове. Рокот. Рокот.

«Рокот хочет, чтобы ты подарила ему всю свою кровь, да, Мари, всю… всю свою кровь…»

– Рокот, – повторила Марьяна с колотящимся сердцем. – Там, где осины? Или…

Она отчетливо услышала треск марлевого мешка внутри подсознания. Стонущее нечто вырывалось наружу.

– Мари? – Стас обхватил ее за плечи. – Ты вспомнила?

Она молчала. Казалось, если она откроет рот, то привидения и монстры из ее головы вырвутся наружу и заполонят палубу, потопят яхту, уничтожат мир…