Роковая ошибка княгини

И вот это уже было по-настоящему странно.

Глава 6. Ксения

- Поедем, прошу тебя, это обещает быть интересным! – Умоляла его Ксения, держа в руках записку, полученную утром от Ивана Кирилловича.

Интересно? Единственное, что было интересно Мишелю – узнать, где чёрти носят дорогого крёстного, генерал-майора Дружинина, за беседу с которым он готов был дорого дать. Но, увы, Дружинина не было, и никто не знал где он, лишь дворецкий сегодня с утра получил записку с указаниями и намекнул, что раньше конца недели хозяин в городе не появится.

Безопасность столицы, оставшейся без своих лучших сыновей, да ещё и во время военного положения и накануне революции – дело серьёзное, но, чёрт возьми, неужели он не мог подождать хотя бы пару дней?! У Мишеля дело было не менее серьёзное, и отлагательств оно точно так же не терпело, пока ещё не исчезла возможность узнать правду по горячим следам.

Но Дружинин Дружининым, а вот Иван Кириллович обозначился сам, прислав эту самую записку с приглашением на семейный обед, которую Ксения теперь зажимала между своих тоненьких пальчиков.

Мишель, конечно, сразу же послал его к чёрту со своим семейным обедом, едва ли сдержавшись, чтобы не продолжить, и не рассказать дорогому батеньке, где он видел и его самого, и его плебейскую любовницу, и обоих её детей, которых она привезла с собой. И, что было самым обидным, сын её теперь жил в бывшей спальне Мишеля – нарочно что ли Иван Кириллович это делал?

Он решил не обращать внимания на подобную несправедливость, и, позвонив отцу, потребовал от него немедленной встречи наедине, без лишних свидетелей, а заодно и предсмертную записку матери, которую он, согласитесь, имел право прочесть. На что Иван Кириллович заявил, что встречаться с сыном «без свидетелей» после вчерашнего инцидента попросту боится, но на счёт записки он абсолютно прав. И, если он хочет её получить, с него только и требуется – прийти сегодня в назначенный час, в их квартиру на Остоженке, если он ещё помнит, где это находится.

Ах, да, и не просто прийти, захватив с собою Ксению, но и быть так же сдержанным и вежливым в присутствии его дорогой невесты и её дочери. Сына, как выяснилось, они решили пока с Мишелем не знакомить, то ли во избежание последствий, то ли по случайности именно в это время отправив его на его первое занятие в школу при пажеском корпусе.

Быть вежливым? С ними?! О-о, отец, похоже, окончательно сошёл с ума, раз просил невозможного! Мишель, уже даже без угроз, попробовал объективно поговорить с ним и убедить его, что будет гораздо лучше, если они с его Алёной никогда в жизни не пересекутся, но Иван Кириллович был глух к этим вполне здравым аргументам.

«Я за себя не ручаюсь», просто сказал Мишель, потому что он и впрямь за себя не ручался. И если Иван Кириллович думал, что его хоть как-то должны были сдержать Ксения и Катерина, то он очень заблуждался.

И поэтому Мишель решил не идти.

Он не хотел войны, не хотел возиться в этой грязи, и уж тем более не хотел сидеть за одним столом с этими жалкими плебеями, убеждая их, а заодно себя, что он безумно счастлив этому знакомству. И, наверное, вы уже достаточно хорошо узнали его, чтобы понять – он ни за что в жизни не стал бы. Он слишком прямолинейным был для этого.

Но предсмертную записку, всё-таки, нужно было раздобыть. Не говоря уж о приват-беседе с отцом, раз уж кроме него никто не знал всей правды. Мишель сомневался, что это хоть к чему-нибудь приведёт, но попробовать, несомненно, стоило. Отец будет оберегать свои секреты до конца, но может проговориться, обронить хоть одну фразу, да даже одно слово – если будет хоть какая-то зацепка, Мишель был уверен – он поймёт, и докопается до правды.

- Пожалуйста, давай съездим! – Ксения ещё раз прочитала послание от будущего тестя и улыбнулась. – В шестнадцать ноль-ноль, у меня есть ещё целых четыре часа, чтобы убедить тебя! А, ты же знаешь, какой я могу быть убедительной? – Проворковала она, вплотную подойдя к нему. Мишель взглянул на неё сверху вниз, и кое-как улыбнулся.

- Прошу тебя, не заставляй меня хоть ты терпеть этот фарс! Ты не представляешь, как я от него устал.

- Но, дорогой, это неправильно! - Ксения поджала губки, изображая неодобрение, и положила руки на его плечи. – Не должно быть никаких недомолвок между вами, вы должны поговорить начистоту. И если этот обед – его условие, что ж, прими его. Будь хотя бы ты выше этого, раз Иван Кириллович не желает!

- Поверить не могу, что слышу это от тебя.

- На самом деле, я очень хочу сходить и посмотреть на них. – Призналась Ксения, хихикнув в кулачок. – Я уже даже представляю, как это будет выглядеть! Две деревенские курицы, не знающие, как обращаться со столовыми приборами… не обученные манерам… на званом обеде у князя! Боже, какой пассаж!

- Ты забываешь о том, что он – мой отец. – Вздохнул Мишель. – И его позор, к сожалению, ложится на мои плечи.