Роковая ошибка княгини

Все, да не все. Голицын-старший, вроде как, предельно сдержан, да и друг его, полковник Герберт, тоже не надрывает живот от смеха. Смотрит на хрюкающего купца, как на идиота, а в глазах такая тоска...

Вот почему на самом деле ушёл Мишель. Уж если Саша, ни разу в жизни не столкнувшаяся с ужасами войны, сумела ощутить неуместность этого пира во время чумы, что уж говорить о нём? Он бы этого просто не вынес, да и о каком веселье может идти речь, после недавних похорон матери? Он-то о ней помнил ещё, и помнил прекрасно, в отличие от Александры, которая пришла в ужас от собственной неблагодарности, осознав, что ещё несколько дней назад она держала в руках похоронку на родного отца.

"Я такая же ничтожная, как и все они! - С тоской подумала Сашенька. - Всю жизнь ругала дворянское сословие, ругала мать, а сама? Дали только волю... ох, да как же это так выходит-то, Господи?"

Утешало то, что она, в отличие от остальных, ещё понимала и задумывалась над этим. Ну, и то, разумеется, что другого выбора Алёна с Гордеевым ей не оставили. Но меньше всего она ожидала, что ей... страшно признать - понравится это? А почему нет? Это было ново, интересно, и совсем не так, как она привыкла.

"И всё равно я сбегу", оптимистично подумала Александра, и эта мысль сразу же успокоила её, вселила в неё уверенность. Сбегу, дайте только срок.

По всем расчётам, ожидание не должно было продлиться долго.

Но она ошибалась.

Глава 13. Владимирцев

На другой день хорошее настроение преследовало её с самого утра, и не покидало вплоть до тех пор, пока не случилась очередная катастрофа - но это произошло уже ближе к обеду, так что утро Сашино ничем не было омрачено.

Началось всё с того, что на семейном завтраке, где её заставила присутствовать Алёна, Иван Кириллович похвально исполнил свою часть сделки, и сказал своей потрясённой до глубины души невесте о том, что он не только поддерживает желание падчерицы жить отдельно, но и готов поспособствовать в поисках квартиры. У него как раз есть знакомая свояченица, сдающая квартиру, смежную со своей собственной! И приличия соблюдены, и разврата, в случае чего, строгая старушка ни в коем случае не допустит. Алёна слушала его с открытым ртом, не понимая, какая муха укусила обычно чуткого к её просьбам жениха, и почему он вдруг начал потакать капризам не её, а её взбалмошной дочери?! Сама Александра, проявляя чудеса смирения и покорности, еле заметно улыбалась уголками губ. Было удивительно и в то же время приятно, что Гордеев выполнил своё обещание, но она всё равно держала ухо востро, успевшая узнать министра достаточно хорошо, чтобы не заподозрить подвоха.

Наверняка старуха окажется какой-нибудь противной старой грымзой, готовой сделать что угодно, чтобы превратить её жизнь в ад, на радость Ивану Кирилловичу. Но ничего, Саша всё готова была стерпеть, лишь бы только не жить с ними под одной крышей, на квартире Юлии Николаевны, и не разделять вместе с ними тот грех, что они добровольно взяли на душу.

Господь им всем судья, она стерпит. Что угодно стерпит, лишь бы оказаться подальше от Гордеева, хладнокровного и бесстрашного!

Алёна была неумолима, но и Гордеев не сдавался, мягко гнул своё, изредка поглядывая на Александру. Та молчала, словно говорили не о ней, и наслаждалась завтраком: горячей кашей со сливочным маслом и запеканкой с абрикосами. М-м, какая вкуснятина, пальчики оближешь!

- Как тебе удалось склонить его на свою сторону? - Спросила Алёна хмуро, когда завтрак закончился, а Иван Кириллович, истратив последние аргументы, вынужден был воспользоваться своим положением хозяина в доме, и сказал неоспоримое: "Будет так, как я сказал, и точка", чем расстроил свою невесту едва ли не до слёз. Но он знал - парочка дорогих отрезов на платье или бриллиантовая брошь тотчас же как рукой снимут её плохое настроение.

- Великая сила убеждения! - С чувством произнесла Александра, подняв указательный палец, и, не раскрывая матери своих секретов, направилась в свою комнату, чтобы собрать вещи. Гордеев оказался настолько любезен, что предложил свою помощь в доставке её скудного багажа на новое место жительство, чего от него и вовсе не ожидалось.

"Точно что-то не так, - окончательно убедилась Сашенька, - иначе с чего бы он ходил такой шёлковый?"

Старая грымза-хозяйка, безусловно, прилагалась, но главный подвох заключался в том, что выбранная Гордеевым квартира оказалась на другом конце Москвы, на окраине Марьиной рощи, в спальном районе за рекой. Место хорошее, красивое, но чтобы успеть к началу практики в больнице, вставать нужно было засветло, а потом ещё идти искать извозчика, чтобы ехать через всю Москву. То ещё удовольствие, согласитесь. Но Сашеньку и это не расстроило. Как она и сказала, она готова была стоически терпеть любые испытания, лишь бы только оказаться подальше от Ивана Кирилловича, и не наблюдать за их с Алёной выкрутасами.