Роковая Роксана

- Гилберт, - напомнил он мне, но я пропустила это мимо ушей.

- Что вы, милорд, безумно в меня влюблены и вот-вот сделаете мне предложение. Знай она, что ваши намерения совсем иные, она выкинула бы вас из дома в два счёта.

- Но почему вы так уверенно судите о моих намерениях? – граф совсем как в театре взял меня за руку и сжал мою ладонь в своих ладонях, удерживая.

- Пустите! – перепугалась я окончательно. – Вы с ума сошли? У всех на виду!

- А что бы написал мистер Ронбери, если бы услышал, как я говорю вам, что сошёл с ума? – спросил граф с такой улыбкой, словно уже делал мне предложение. – Что я схожу, сошёл – да что угодно.

- Не притворяйтесь, - сказала я, глядя ему в глаза. – Вы приехали по просьбе Бэдфордов.

Я попала в цель, потому что улыбаться граф сразу перестал. Но руку мою не отпустил, сжал ещё крепче, чтобы я точно не вырвалась.

- В Солимар я приехал поправить пошатнувшееся здоровье, - повторил он так, словно хотел высечь эти слова у меня в голове. – И я желаю быть вашим кавалером на маскараде, дорогая Роксана. Рассчитываю на обе кадрили и первый англез. Мы ведь с вами так его и не дотанцевали. Не люблю незавершённых дел. Ещё я рассчитываю, что вы будете милы со мной, нежны, станете улыбаться, кокетничать и называть меня по имени. Ну же, попробуйте. Гилберт – это совсем несложно произнести.

- Да что вы себе позволяете… - начала я.

- И помните, что я всегда готов вас выслушать, - закончил граф свою речь. – Всегда. И только я смогу вам помочь.

- Пустите! – я дёрнула рукой, и он, в конце концов, отпустил меня.

- Надеюсь, вы меня поняли, - граф поставил локоть на ручку кресла, подперев голову и мечтательно поглядывая на меня. Этот взгляд совсем не вязался с его словами. – Не забывайте, Роксана, что я – хранитель ваших тайн.

- Если у вас нет чести, рассказывайте, что хотите, - упрямо сказала я. – Всё равно буду всё отрицать. Вам никто не поверит.

- Ваш отчим и матушка точно поверят, - сказал он мягко. – Но вы же не захотите их огорчать? Они будут шокированы, если узнают…

- Что мне сделать, чтобы вы оставили меня в покое? – вырвалось у меня.

Насмешливые искорки в глазах королевского эмиссара потухли, и взгляд стал почти… грустным. Грустным? Нет, такого точно быть не могло! Грусть и этот человек точно не были знакомы.

Но граф Бранчефорте медлил с ответом и вдруг посмотрел на мои губы. Всего на секунду, но мне стало жарко даже в саду, где сейчас было промозгло и сыро до омерзения. Это ведь… это ведь почти как просьба поцелуя… Или… настоящая просьба?

В этот момент мне показалось, что дождь перестал противно шуршать, и я совершенно позабыла, что на нас глазеют изо всех окон. Да что же это такое, скажите на милость? Я ведь не провинциальная простушка, которая тает от одной улыбки столичного хлюста?.. Только сердце неслось неровными скачками, и горела, как в огне, ладонь, которую только что сжимал граф Бранчефорте. Безумие, сущее безумие…

- Две кадрили, англез, вы милы со мной и называете меня по имени, - сказал он, разрушая наваждение. – Большего мне от вас не нужно, леди Розенталь.

Он опять улыбался и играл бровями, и шепнул мне с озорством, будто мы и вправду были нежными друзьями:

- Ваша уважаемая матушка выглядывает из-за шторы. Похоже, скоро появится торт. Признаюсь, мне не терпится оценить ваш семейный рецепт.

- Это торт из кондитерской на Большой улице, - сказала я, невольно поджимая губы. – Мама заказала его вчера.

- Умеете вы развеять мечты в прах, Роковая Роксана, - сказал граф, и в это время открылась дверь, и на террасу вышла мама с подносом, заставленным чайными чашками, а следом за ней шёл отчим, пошатываясь под тяжестью огромного блюда с трехъярусным тортом.

- Прошу прощения, что так долго, - защебетала мама, расставляя чашки. – Надеюсь, вы не скучали, господин граф? Надеюсь, Роксана развлекла вас беседой?

- Ничуть не скучал, леди Тенби, - заверил её Бранчефорте. – И мы с вашей милой дочерью отлично поговорили и пришли к удивительному взаимопониманию. Ведь так, Роксана?

Надо было ответить, а я молчала. Три пары глаз были устремлены на меня с одинаковым ожиданием. Соседи, глазеющие в окна – не в счёт. Мама, отчим и граф смотрели на меня, и мне ничего другого не оставалось, как кивнуть:

- Да, всё верно… Гилберт.

Глава 10

- Он влюблён в неё, как мальчишка, - донёсся до меня голос мамы.

Отчим что-то пробурчал в ответ, и мама рассмеялась.

- Какие могут быть сомнения? – сказала она весело. – Две кадрили и англез, Аделард! Это самые длинные танцы, и граф хочет провести их в компании Рокси. Кстати, Бэдфордов на маскараде не будет. Им отказали, представляешь? И я даже знаю, кого благодарить за эту услугу… Нашего душку-графа! И он попросил Рокси называть его по имени… Ах, это так нежно, так трогательно… А вы знаете, что у этих Бранчефорте традиция называть старшего сына в честь деда по отцу, а старшую дочь – в честь бабушки по матери? Мод Бранчефорте – это чудесно звучит.

Голос её стал звучать тише – видимо, мама отошла к другому окну, и я уже не смогла расслышать ни слова.