Роковая сделка

Я дошла вслед за ними по коридору до конференц-зала и заглянула внутрь. Возле Венди суетилась Франческа: она протягивала ей дымящуюся кружку и что-то говорила тихим, успокаивающим голосом. Я почувствовала прилив зависти. Как хорошо, наверное, работать с женщинами, всегда готовыми тебя поддержать, забыв о своих делах. У нас в редакции такое немыслимо, Эйлин обожает, когда сотрудники готовы вцепиться друг другу в глотки, лишь бы не дать себя обойти. Она и сама не отстает — недаром у нее такие острые зубки.

Почти такие же острые, как у Тессы, которая, проходя мимо меня, обнажила их в лживой улыбке.

— А я и не знала, что вы здесь. Что-то стряслось? — Тесса проследила за моим взглядом, печально вздохнула, но даже не шевельнулась, чтобы присоединиться к собравшимся в конференц-зале.

— Линдси разрешила мне зайти, если возникнут вопросы, вот я и зашла.

Тесса сложила руки на груди, позволив мне убедиться, что на ней нет браслета.

— Нашим отношениям пора придать более официальный характер. Кто-нибудь еще знает о вашем визите?

— Кого вы имеете в виду — адвокатов или охрану?

Шелк кофточки натянулся у нее под пальцами.

— Я просто хочу, чтобы вас правильно информировали. Нам всем будет только лучше, если в вашей статье Гвен предстанет в самом выгодном свете. Возможно, это звучит эгоистично, но такова реальность, ведь сейчас завершается непростой процесс слияния фирм.

Тесса изо всех сил пыталась сдерживать рвущиеся наружу эмоции, и это, как ни странно, лишь добавило мне уверенности.

— По-вашему, Гвен небезразлично то, что вы спали с Гартом?

Прежде чем я успела отскочить на безопасное расстояние, Тесса злобно вцепилась мне в руку.

— Поговорим у меня в кабинете.

Она потащила меня по коридору в свой кабинет, который оказался того же размера и планировки, что и у Линдси. И обставлен он был так же просто, разве что здесь красовалась икебана из засушенных цветов и висели фотографии тех мест, где случалось отдыхать хозяйке. Тесса отпустила мою руку, лишь когда за нами защелкнулась дверь.

— Мы стараемся быть осмотрительными, — сказала она сухо.

Значит, ей не понравился не сам мой вопрос, а то, что я задала его в коридоре.

— Извините.

— Откуда вы знаете?

Напустив на себя таинственность и значительность, как бывалая журналистка, я решила пойти на блеф:

— Мне бы не хотелось называть свои источники. — Да уж, особенно если имя им — Интуиция и Наитие, подумала я.

— А вот мне бы очень хотелось знать, чего добивался ваш источник, выделив именно меня. Тогда станет понятно, какого рода неверную информацию вы от него получаете.

Больше всего меня потрясло, что она даже не пытается что-то отрицать.

— Выделив? — повторила я удивившее меня слово.

— Или со всеми остальными вы уже переговорили, а я так и осталась в неведении? Не из-за этого ли рыдает Венди?

Я никак не могла взять в толк, каким образом мое утверждение, что Тесса спала с Гартом, довело Венди до слез.

— Верно, вы не поняли вопроса.

— Я прекрасно поняла ваш вопрос, и вот вам мой ответ — между прочим, не для протокола: Гвен это никоим образом не касается. А теперь, когда я ответила на ваш вопрос, не соблаговолите ли вы ответить на мой: от кого вы узнали обо мне?

Бывают дни, когда рассвет, как и озарение, наступает раньше обычного.

— Вы хотите сказать, что с Гартом еще кто-то спал?

Тесса посмотрела на меня с отчаянием, как школьная учительница, которую выводит из терпения непонятливый ученик.

— Я хочу сказать, что мы все с ним спали.

13

Мой дядя Майк иногда жалеет, что закончилась «холодная война»: тогда, по крайней мере, было понятно, откуда ждать удара. Настоящие разрушения несут те бомбы и снаряды, которые рвутся за спиной, когда вглядываешься в другие горизонты. Чтобы в полной мере это понять, необязательно быть отставным сотрудником ЦРУ.

Даже когда ядерный гриб начал понемногу рассеиваться, услышанное все равно не укладывалось у меня в сознании. После неловкой паузы я медленно повторила:

— Вы все?

— Конечно, не все сразу, — сказала она раздраженно.

Последнее замечание, слава богу, избавило меня от особенно отвратительных картин, которые я пыталась отогнать.

— И все же я хочу уточнить, — сказала я. — Все креативные директора состояли с Гартом Хендерсоном в интимных отношениях?

— Все, кроме Линдси. Гарт никогда бы не лег в постель с замужней женщиной, — подчеркнула она, словно это делало его человеком высоких моральных принципов и в память о нем она готова была защищать это его качество.

— А со всеми остальными, значит, ложился. — В моем голосе ясно слышалось, что я не вижу в этом единственном исключении ничего такого, что можно было бы поставить ему в заслугу.

— Вам не понять.

— Возможно, но я все-таки попытаюсь.

Ее руки уперлись в боки, словно это помогало ей сдерживаться. Или держать себя в руках.

— Я сначала не знала, а когда все всплыло, никто не решился положить этому конец, опасаясь, что другие этого не сделают.