Роковая строфа

Вдвоем с Робертом они бродили по изумрудным лугам Южного острова, Валентина вдыхала ароматы неизвестных ей цветов и трав, любовалась красотами горных долин, пила хрустальную воду источников, восхищалась живописными водопадами, взбиралась на горные склоны и смотрела оттуда на живописные домики в викторианском стиле, похожие на яркие игрушки, забытые ребенком в траве. Ей очень понравились мериносы, она с удовольствием запускала пальцы в их густую плотную шерсть, пока Роберт рассказывал ей том, как этих овец выращивают и чем они славятся. Валентина говорила, что сами овцы похожи на огромные клубки шерсти, такие они плотные и круглые.

Роберт представлял Валентину, как свою невесту. Их постоянно поздравляли, желали всяких благ, спрашивали о свадьбе. Так что Валентина вскоре совсем влюбилась в этих людей, в их землю, их неторопливость и доброжелательность. И так хотелось забыть прошлое, совсем отказаться от него.

Эмили не отпустила с ними Андрюшу.

– Нечего, – сказала она, – месячного младенца по пастбищам таскать! Еще чего выдумали. Сами поезжайте, а малыш со мной останется.

Три дня пролетели незаметно. Когда Валентина и Роберт вернулись, Эмили уже всем сообщила, что теперь ей и умирать не страшно, наконец-то она нашла Роберту чудесную женушку.

Валентина все еще испытывала неловкость. Вот она – прибыла неизвестно откуда, с ребенком на руках. И – нате вам, выходит замуж за красивого и богатого австралийца.

– Эмили, я же бесприданница, – сетовала Валентина, – без роду и племени.

– Чепуха, – отмахивалась та.

Роберт снова уехал, как он сказал: хлопотать о свадьбе. Все время, пока он отсутствовал, Валентина была словно в чаду, ей казалось, что ее счастье настолько хрупко и эфемерно, что оно вот-вот рухнет, рассыплется тысячью осколков. То и дело она посматривала на бриллиантовую искорку на пальце, и эта искорка казалась ей слезинкой, последней слезинкой любимого – все ее утешение.

Эмили же деятельно взялась за устройство предстоящего торжества. Она возила Валентину на примерки свадебного платья. Покупала кучу каких-то вещей, как она говорила – крайне необходимых. Она подняла вокруг Валентины страшную суету, которая утомляла, но в то же время, отвлекала невесту от мрачных мыслей.

Однажды, уже перед самым приездом Роберта, женщины сидели в гостиной, обсуждая предстоящие события. Валентина не выдержала:

– Эмили, – взмолилась она, – ты уверена, что мы правильно поступаем?! Я места себе не нахожу от беспокойства.

– Глупенькая, – по своему обыкновению усмехнулась Эмили, – Роберт любит тебя, я-то знаю. Чего же еще желать? А может, у тебя кто другой на примете, а?

– Нет, – вздохнула Валентина. – Я очень люблю Роберта. Просто, я не понимаю, за что мне такое счастье!

Через месяц Роберт забрал Валентину и Андрюшу на Австралийский континент.

Вскоре Валентина стала миссис Хартт. Она категорически отказалась жить в Мельбурне или Сиднее. И молодой муж увез ее с ребенком в Новый Южный Уэльс, где в районе Монаро находилась одна из его ферм по выращиванию оранжевых мериносов.

Роберту удалось уговорить Эмили поехать с ними.

– Хочешь из меня бабку сделать? – смеялась она.

Конечно, у Роберта был свой расчет: он хотел, чтобы рядом с Валентиной находился близкий человек, чтобы маленький Эндрю был в надежных руках, да к тому же, что и говорить, Роберт мечтал о своих детях. Кто как не Эмили станет им самой лучшей нянькой?

Эмили согласилась пока на медовый месяц.

– Так уж и быть, – ворчала она, – помилуйтесь, голубки.

Она осталась с Андрюшей в роскошной усадьбе Роберта, пока молодой муж показывал Валентине красоты Австралии.

Валентина увидела эвкалиптовые рощи и заросли древовидных папоротников – самых древних растений на земле, ощутила бесконечность саванн и узнала, отчего мериносы похожи на рыжие апельсины. Роберт объяснил, что здешние почвы содержат какой-то особый минеральный пигмент, вроде глины, так вот овцы и получают свою окраску из-за этого пигмента.

Роберт все-таки уговорил ее, и они вместе посетили Сидней, с его знаменитым мостом и оперой, составленной, казалось, из гигантских раковин неведомых фантастических моллюсков. И уж совсем невероятным показался Валентине подземный аквариум; она замирала от ужаса и восторга, когда над ее головой парили в подсвеченной бирюзовым светом океанской воде величественные скаты, и мощные тела акул, подобные торпедам, проносились куда-то, показывая то бледное брюхо, то мощные бока, оснащенные острыми плавниками…