Роковая тайна сестер Бронте

«<…> Вчера я видела мистера Теккерея… Это очень высокий, шесть футов с лишним, человек. Его лицо показалось мне необычным — он некрасив, даже очень некрасив, в его выражении есть нечто суровое и насмешливое, но взгляд его иногда становится добрым. Ему не сообщили, кто я, его мне не представили, но вскоре я увидела, что он смотрит на меня сквозь очки, и, когда все встали, чтобы идти к столу, он подошел ко мне и сказал: „Пожмем друг другу руки“[86],— и я обменялась с ним рукопожатием. Он очень мало говорил со мной, но, уходя, вновь пожал мне руку, и с очень добрым лицом. Думаю, все же лучше иметь его другом, чем врагом, мне почудилось в нем нечто угрожающее. Я слушала его разговор с другими господами. Говорил он очень просто, но часто бывал циничен, резок и противоречил сам себе».

…Дальнейшее пребывание Шарлотты Бронте в Лондоне было наполнено новыми впечатлениями. Джордж Смит и Уильям Сэмюэл Уильямс старались изо всех сил доставить своей почтенной гостье как можно больше удовольствий. Ее вывозили в Лондонский драматический театр на постановку шекспировских трагедий «Макбет» и «Отелло» со знаменитым актером Макриди. Игра Макриди не нашла, однако, в сердце Шарлотты ожидаемого горячего отклика. Пасторской дочери довелось убедиться, что актер не понимал величия гения Шекспира, был чужд его духу.

Совсем иное впечатление сложилось у Шарлотты Бронте от посещения (разумеется, в компании ее верных друзей Смита и Уильямса) Национальной галереи художеств. Особенно понравились ей акварельные работы кисти Тернера. Теплой и сердечной оказалась встреча Шарлотты с весьма почитаемой ею писательницей Гарриет Мартино, чьи произведения — роман «Дирбрук» и социально-политические повести «Хижины», «Банкир Беркли» и «Сеятели и жнецы», воспроизводившие быт бедняков во всей своей жестокой правдивости, — в свое время оставили в памяти пасторской дочери неизгладимый след.

В середине декабря Шарлотта Бронте, преисполненная свежих интереснейших впечатлений, вернулась в родимый Гаворт. На пороге ее встретила горничная Марта, милое, Добродушное лицо которой, к немалому удивлению Шарлотты, отражало сильное волнение.

— Вот новости я услыхала! — возбужденно произнесла Марта после первых теплых приветствий.

— В чем дело, Марта? — спросила Шарлотта, необычайно смущенная озорным блеском, внезапно заигравшим в глазах у горничной.

— Сделайте одолжение, сударыня, — живо ответила Марта. — Вы написали две книги — две самые великие книги на свете! Мой отец слышал об этом в Галифаксе, а наши добрые соседи — мистер Д. Т., и мистер Г., и мистер М. — в Бредфорде — и они собирают на днях митинг в Институте Механиков, чтобы решить, как теперь им получить их.

— Молчите, Марта, и ступайте вон! — кипя от негодования, воскликнула Шарлотта, у которой выступил холодный пот при мысли, что какие-то там мистер Д. Т., мистер Г., мистер М. и еще сотни всяких мистеров и миссис из захолустных провинций Англии будут читать «Джейн Эйр» и «Шерли» — эти сокровенные детища ее души.

…Итак, тайна авторства Шарлотты Бронте раскрылась: теперь уже не только жители столицы, но и провинциальные жители и, в первую очередь, обитатели достославного Гаворта и его окрестностей знали, чье подлинное имя долгие годы скрывалось за псевдонимом «Каррер Белл».

В гавортскую церковь стало стекаться большое количество прихожан, желавших увидеть знаменитого автора «Джейн Эйр». Когда же в упомянутом Мартой Институте Механиков появилось несколько экземпляров «Шерли», то все участники митинга разом пожелали получить эту книгу. Они вытягивали жребий порознь на каждый том (ибо первое издание «Шерли» выпускалось в качестве двухтомника), и те счастливцы, кому выпадала благословенная возможность получить том книги, согласно установленному порядку, не имели права держать его долее двух дней и за каждый лишний день должны были платить по шиллингу штрафа.

Шарлотте пришлось даже на три дня выехать в поместье Готорп-Холл, располагавшееся неподалеку от Галифакса, чтобы удовлетворить праздное любопытство неких господ Кей-Шаттлоурт, пожелавших во что бы то ни стало свести личное знакомство с самим Каррером Беллом.