Роковая тайна сестер Бронте

Здесь, среди суровых безлюдных пустошей, пасторская дочь снова с величайшим отчаянием предалась мучительным воспоминаниям об ушедших из жизни сестрах и брате. Теперь к невыносимому бремени одиночества и тоски по умершим прибавилось и новое скорбное чувство: гнетущая печаль, поселившаяся в сознании пасторской дочери еще с достопамятного обеда у мистера Теккерея, где ей довелось увидеть измученную потаенными страданиями светлейшую герцогиню.

Некоторой разрядкой для расшатанных нервов Шарлотты Бронте стал ее повторный визит к знатной чете Кей-Шаттлоурт. Местом пребывания этих господ на этот раз оказалась их летняя резиденция, располагавшаяся в знаменитом Озерном крае, к северу от Гаворта. Здесь пасторская дочь получила заветную возможность вдоволь налюбоваться пленительными пейзажами живописных окрестностей, на лоне которых еще совсем недавно творили прославленные поэты-лейкисты[87] — Уильям Вордсворт, Сэмюэл Тейлор Колридж и незабвенный корреспондент Шарлотты Роберт Саути.

Этот короткий визит в летнюю резиденцию четы Кей-Шаттлоурт ознаменовался для Шарлотты Бронте новым интересным знакомством. В хозяйском имении она встретилась с известной английской писательницей Элизабет Гаскелл. Миссис Гаскелл оказалась остроумной и проницательной собеседницей, сразу же внушившей глубокую симпатию пасторской дочери, обычно взыскательной по отношению к новым знакомым. За время недолгого пребывания в поместье господ Кей-Шаттлоурт Шарлотта Бронте и миссис Гаскелл крепко сдружились, и дочь достопочтенного Патрика Бронте доверительно поделилась со своей чуткой добродушной собеседницей некоторыми сведениями из своей личной жизни.

Вернувшись в Гаворт, Шарлотта не покладая рук стала готовить ко второму изданию романы «Грозовой Перевал» и «Агнес Грей», а также — некоторые стихи из фундаментального поэтического наследия Эмили и Энн.

В декабре 1850 года второе издание произведений Эмили и Энн Бронте благополучно вышло в свет. Держа в руках изящный, красиво оформленный томик книги с бессмертными творениями сестер, Шарлотта ощутила всколыхнувшуюся в ее груди невыразимую радость и впервые за долгое время почувствовала, что Эмили и Энн не оставили ее — нет! Они всегда будут рядом — здесь, в этих заветных строках, согревающих ее заледеневшее в колее мучительно гнетущей печали сердце негаснущим вовеки спасительным огнем!

…Как-то ясным апрельским утром 1851 года в благословенный гавортский пасторат с неожиданным визитом прибыл новый знакомый Шарлотты — мрачный и нелюдимый сотрудник издательства мистера Смита господин Джеймс Тейлор. Патрик Бронте и его дочь были весьма удивлены его внезапному появлению, но радушно приняли гостя. По всей видимости, дело было серьезным и не терпело отлагательств.

За обедом мистер Тейлор сообщил, что дела фирмы вынуждают его в ближайшее время отправиться в Индию, где он пробудет пять лет. После обеда гость испросил разрешения хозяина пастората сопровождать его дочь на дневную прогулку. Преподобный Патрик Бронте согласился с явной неохотой. Когда за Джеймсом Тейлором и Шарлоттой затворилась тяжелая дверь, достопочтенный глава семейства стал наблюдать за ними. Зрение его с каждым годом стремительно ухудшалось, но все же он смог разглядеть, как его последняя оставшаяся на этом свете дочь и их незваный гость вышли из пастората, направились к калитке и скрылись за ней. Однако мистер Бронте не спешил отходить от окна. Он продолжал напряженно вглядываться в необозримую даль.

Очень скоро Джеймс Тейлор снова показался на пороге. Вид у него был крайне недовольный, из чего преподобный Патрик Бронте заключил, что между ним и его дочерью произошло сумбурное объяснение. Эта догадка укрепилась в нем еще сильнее, когда мистер Тейлор быстро прошел в гостиную и, сухо попрощавшись, поспешил покинуть дом.

Шарлотта появилась в пасторате несколько позднее, когда экипаж Джеймса Тейлора отбыл в направлении столицы. Она выглядела несколько расстроенной, но не настолько, чтобы утратить самообладание.

— Что произошло? — настороженно спросил достопочтенный Патрик Бронте.

— Ничего особенного, — ответила Шарлотта. — Мистер Тейлор сделал мне предложение.

— Надеюсь, ты не… — повысив тон, изрек ее отец, — Прости, детка, — добавил он, спохватившись. — И что ты ответила?

— Успокойтесь, отец, — мягко проговорила Шарлотта. — Разумеется, я ему отказала.

— Хорошо, — произнес пастор как можно сдержаннее. Однако по всему было видно, что ответ дочери доставил ему огромное облегчение.

Шарлотта печально улыбнулась:

— Дорогой отец, смею вас заверить, о чем я думаю меньше всего, так это о замужестве. Я отнюдь не молода, и в свои тридцать пять лет при нашем финансовом положении, не говоря уже о полном отсутствии притязаний на красоту и тому подобное, едва ли могу рассчитывать на нечто большее в личной жизни, чем то, что имею на сегодняшний день.

— Очень хорошо, — убежденно повторил достопочтенный Патрик Бронте.

— Кроме того, — добавила Шарлотта, — сейчас меня занимает более важное дело, чем романтические свидания у калитки. Я задумала новый роман.