Роковая тайна сестер Бронте

Беседа с тетушкой оставила в сердце Шарлотты глубокий след. Неожиданная исповедь потрясла девушку до глубины души. В самом деле: кто бы мог подумать, что столь хрупкая, невзрачная особа, какой была (или мнилась) мисс Брэнуэлл, вот уже который год ведет титаническую борьбу с тайной склонностью собственного сердца! Это казалось просто невероятным.

Шарлотте невольно вспомнилась далекая пора детства, когда в их мрачном, уже облюбованном Смертью жилище неожиданно появилась новая обитательница — строгая, чопорная тетушка с целым букетом всевозможных странностей, отличающих типичную уроженку южных краев. Неужели эта хилая неженка, панически боящаяся простуды, беспокойно сновавшая взад-вперед по каменному полу пастората в своих форменных калошах, оказалась способной изо дня в день самоотверженно подавлять в себе свое бунтующее естество, постоянно гасить пламенные устремления своего сердца, с непостижимой безжалостностью вонзая в него острый клинок холодного разума! Поистине жестокая, мучительная пытка!

С той поры мысли Шарлотты довольно часто вращались вокруг тетушкиных злоключений. Иногда пасторскую дочь одолевал соблазн поведать обо всем сестрам, но данное ею обещание хранить тайну удерживало ее от подобного шага.

Что до самой Шарлотты, то назидательная беседа с тетушкой окончательно уверила девушку в разумности ее отказа Генри Нассею. Пример мисс Брэнуэлл стал для ее племянницы совершенным образцом достойного поведения и, кроме того, вдохнул в нее могучие свежие силы.

Эти новые буйные силы, что неожиданно всколыхнулись и поднялись в сознании Шарлотты Бронте, придали девушке мужества и решительности в борьбе с дальнейшими жизненными невзгодами. Теперь она почувствовала себя вполне готовой к тому, чтобы вступить на новую стезю, к избранию которой настойчиво призывал ее непреклонный моральный долг. Шарлотта вменила себе в обязанность принять на свои хрупкие плечи нелегкую службу гувернантки.

Впрочем, ее младшая сестра Энн отнюдь не намеревалась уступать старшей ни в решительности, ни в силе воли и очень скоро выразила желание последовать ее примеру.

* * *

Итак, обе юные барышни — Шарлотта и Энн Бронте безотлагательно взялись за составление объявлений в поисках достойной работы. Разумеется, ни на что особенное касательно избранного ими поприща они не надеялись. Ведь любое солидное английское семейство отдавало предпочтение гувернанткам, наделенным достаточно глубокими познаниями в различных профессиональных областях, тогда как ни одна из скромных пасторских дочерей не обладала набором всевозможных accomplishments[15] (включающих, помимо безупречного владения общими преподавательскими дисциплинами, наличие совершенного мастерства в целом ряде вспомогательных предметов, таких как рисование, пение, немецкий и итальянский языки), считавшихся непреложной нормой умственного багажа образцовой гувернантки. Барышни Бронте превосходно понимали свою очевидную уязвимость в этом отношении и отнюдь не рассчитывали на то, что их ожидает роскошная, беззаботная жизнь в приличном респектабельном семействе.

Энн первая получила место наставницы двух старших отпрысков супругов N в усадьбе Блэйк Холл, в Мирфилде, и вскоре отбыла по месту назначения.

Несколько недель спустя после ее отъезда Шарлотте Бронте поступило предложение взять на себя воспитание младших детей богатого йоркширского промышленника, господина Сиджвика и его почтенной супруги. Безропотной пасторской дочери не оставалось ничего иного, как последовать примеру сестры и, собрав все необходимое, отправиться в поместье Стоунгэпп, что в Лозерсдэйл.