Роковая Женщина

– Касс, ведь ты любил меня. Будь велико душен. Я заслуживаю лучшей участи. Я собираюсь замуж.

– Торнтон только что сообщил нам эту радостную новость, – обронил Пит. – Твое супружество весьма неожиданно.

Касс не произнес ни звука.

– А, так вы уже все знаете, – она улыбнулась своей чарующей улыбкой и нырнула под руку Торнтона. – Касс, тогда пожелай нам счастья.

От удивления Касс опустился на стул:

– Торнтон? Ты? Черт побери! – Он откинулся назад и звонко расхохотался.

Обычно бледное лицо Торнтона покрылось алыми пятнами. Денди с трудом сдерживал себя. Дженет показалось, он вот-вот потеряет самообладание. Торнтон не хотел, чтобы его родственники узнали прямо здесь и сейчас, что именно он является женихом Евы. Но лощеный гедонист взял себя в руки и посмотрел на Еву безнадежно влюбленным взглядом:

– Дорогуша, тебе не следовало приходить сюда.

«Дорогуша?!» Дженет даже прикусила губу, чтобы не захихикать. И это говорит Торнтон, который всю жизнь презирал сантименты. Он явно попался на крючок.

– Торни, я подумала, что если Касс поймет меня, то потом все будет хорошо. Между нами исчезнет былая вражда. Ведь ты все понимаешь, правда, Касс?

– Ева, перестань, – пытался урезонить невесту Торнтон.

Дженет пыталась поймать взгляд Пита, почувствовать, что творится в душе адвоката, но он стоял к ней спиной и носком ботинка постукивал по решетке камина.

– Да, конечно, я все понимаю, – ответил Касс. – Торнтон имеет теперь не только свои собственные деньги, но и мои. Все ясно.

В жестких глазах Торнтона появился злой блеск. Дженет подумала, что и у него, оказывается, тоже взрывной характер Грантов. Но джентльмен сдержал себя, не ответив на язвительную колкость Касса; взял Еву за руку и стал нежно уговаривать:

– Пойдем, дорогая, ни к чему выслушивать грубости.

Торнтон снова обратился к Расслину:

– Пит, по-моему, твой клиент нуждается в совете адвоката. Скажи, чтобы он вел себя прилично. Я не позволю оскорблять Еву. Это ясно?

Расслин не обернулся и ничего не ответил. Ева пыталась сгладить назревающую ссору. Она нервничала. На шее забилась синяя жилка, ее сияющая красота вдруг словно поблекла. Ева пугливо, как-то жалко терлась о рукав Торнтона.

– Ну что ты, милый. Касс вовсе не хотел меня обидеть, – ворковала она. – Я только хочу, чтобы мы снова стали друзьями. Очень хочу.

Она обратилась к Дженет:

– Умоляю тебя, Дженет, ну пожалуйста. Ведь это такая малость. Важно, чтобы люди убедились, что между нами больше нет вражды. Неужели я прошу слишком многого?

– Ева, – ответила Дженет, – скажи, чего ты от нас хочешь, а затем – уйди!

Глаза Евы наполнились слезами. Она могла заплакать в любое время, словно на заказ. По-детски неловко вытирая слезы тугими кулачками, Ева, всхлипывая, повторила:

– Дженет, но я чиста. Не моя вина в том, что произошла трагедия. Это несправедливо.

– Дорогая, ты вся дрожишь. – Торнтон был сама нежность и забота. – Позволь, я провожу тебя домой.

– Можно, я лучше присяду?

Торнтон усадил Еву в кресло, не отрывая от нее влюбленных глаз. Даже тщательно наложенный грим не мог скрыть, как сильно она побледнела. Торнтон поспешно налил немного бренди в узкий стакан и подал Еве.

– Что с тобой? – спросила Дженет.

– Разыгрались нервы. У меня неприятности в театре.

Не желая терять тоненькой связующей нити с Дженет, Ева резко сменила тему:

– Как тебе идет этот цвет! – Она оглядела костюм Дженет. – Пожалуй, больше я ни у кого не видела такого оригинального фасона. Мечтаю, чтобы именно ты придумала мне костюмы для премьеры! Но не решаюсь попросить тебя.

– Нет, Ева. Ты невыносима. Какие еще костюмы?!

– Дженет, только не сердись. Забудем о прошлой ненависти. Мы все были так несчастны последнее время. Давайте помиримся и будем друзьями.

Будущая актриса поставила бокал и вдруг опустилась перед сестрой Касса на колени. Дженет просто опешила.

– Умоляю, выслушай меня! – заторопилась Ева. – Я прошу такую малость. Я всего лишь хочу, чтобы ты сегодня пришла в театр на генеральную репетицию моей премьеры.

– Этого еще не хватало! – возмутился Касс.

Дженет пыталась поднять ее, но Ева не вставала с колен. Поверженная красавица не отводила от мисс Грант полные отчаяния и слез миндалевидные глаза.

– Твое присутствие в театре сразу прекратило бы гадкие сплетни и пересуды. Так тяжело пришлось всем нам: и Кассу, и тебе, и мне, и Торнтону. Ты только подумай! Но все скоро изменится. Мы с Торнтоном поженимся, сами собой улягутся слухи, и жизнь войдет в нормальное русло. – Ева говорила настойчиво и уверенно. Она четко произносила слова, пытаясь донести смысл каждого из них, как будто беседовала с ребенком. – Я не прошу тебя о невозможном. Просто приди в театр. Я обещаю тебе – ты будешь довольна.

Пит медленно повернулся к ним и первый раз за все время изрек:

– Я думаю, Ева права. Нам ни к чему новая шумиха в прессе. Скандальные сенсации только усложнят будущее Касса.

Ева наконец поднялась с колен, достала пудреницу и умело сделала макияж. Она вела себя как домашняя кошка, которая в разгар игры вдруг принимается вылизывать лапку.

– Так ты придешь? – спросила дива.