Роковой поцелуй

– Нет, мадам, что вы. Я уверена, вы не станете пытаться убедить меня выйти замуж за человека, одна только мысль о котором мне неприятна.

– Да, – согласилась миссис Скаттергуд, – не стану, разумеется, но должна признаться, любовь моя, мне очень жаль, что вы так нелицеприятно отзываетесь об Уорте.

– Давайте не будем больше говорить о нем, – небрежно отмахнулась Джудит. – Что до меня, то я иду спать.

Она действительно отправилась к себе и вскоре заснула, но около полуночи ее разбудил осторожный стук в дверь. Сев на кровати, она спросила:

– Кто там?

– Ты не спишь? Я могу войти? – раздался голос Перегрина.

Джудит позволила ему сделать это, спрашивая себя, какое несчастье с ним приключилось. Он вошел с подсвечником в руке, который опустил на ночной столик в опасной близости от занавесей розового шелка. На нем был вечерний костюм, атласные бриджи до колен и бархатный сюртук. Казалось, он едва сдерживает распиравший его восторг. Джудит с тревогой взглянула на него.

– Что случилось, Перри? – спросила она.

– Случилось? Ничего. А что должно было случиться? Ты ведь не спала, верно? Так я и думал, что ты не спишь. Еще ведь довольно-таки рано.

– Ну, теперь я точно уже не сплю, – с улыбкой согласилась она. – Однако, прошу тебя, отодвинь подсвечник немного, дорогой мой! Иначе ты подожжешь меня прямо в постели.

Он, выполнив ее просьбу, присел на краешек кровати, закинул ногу на ногу и сцепил руки на колене. Джудит терпеливо ждала, чтобы брат объяснил ей причину своего визита, но Перри, кажется, впал в приятную задумчивость, глядя на огоньки свечей с таким видом, словно видел вместо них что-то иное.

– Перри, ты собираешься рассказать мне, в чем дело, или нет? – спросила она наконец, разрываясь между изумлением и раздражением.

Он перевел взгляд на ее лицо.

– Э? О нет, ничего особенного. Ты знакома с леди Фэйрфорд, Джу?

Она покачала головой.

– Не думаю. А я должна?

– Нет… то есть… полагаю… я почти уверен, она собирается нанести тебе визит.

– Очень ей обязана. Она мне понравится?

– О да, несомненно! Она весьма приятная женщина. Нынче вечером меня представили ей в Ковент-Гардене. Видишь ли, я обедал там с Фитцем, а потом мы решили сходить и на спектакль, а они тоже там были, сидели в ложе. Фитц немного знаком с ними, ну, и он подвел меня к ним. Короче говоря, затем мы отправились с ними на бал, и леди Фэйрфорд очень настойчиво расспрашивала меня о моей сестре – ну, то есть, о тебе – и сказала, что собиралась нанести тебе визит, однако, в силу того что в последнее время их не было в городе – у них имение в Хартфордшире, по-моему, – не смогла этого сделать. Но она пообещала непременно нанести тебе визит. – Он скользнул по Джудит взглядом и принялся изучать свои ногти. – Быть может… я в этом не уверен, правда… но она может взять с собой дочь, – закончил он с деланной небрежностью.

– Ага! – сказала Джудит. – Что ж, очень на это надеюсь. У нее всего одна дочь?

– О нет, кажется, у нее большое семейство, но мисс Фэйрфорд – единственная, кто выходит с ней в свет. Ее зовут, – затаив дыхание, восторженно прошептал он, – Гарриет.

Мисс Тавернер прекрасно знала, что от нее требуется, и потому немедленно ответила:

– Какое чудесное имя!

– Да, не так ли? – подхватил Перегрин. – Она… Я думаю, и сама она очень красива. Не знаю, как ты отнесешься к ней, но, на мой взгляд, она невероятно красива.

– А какие у нее волосы: светлые или темные? – осведомилась его сестра.

Но на этот вопрос он не смог дать определенного ответа. Пожалуй, глаза у нее голубые, однако, не исключено, что и серые; он не возьмется утверждать этого со всей определенностью. Ее нельзя назвать высокой, скорее, напротив, но Джудит ни в коем случае не должна думать, будто девушка представляет собой нечто невзрачное. Ни в коем случае! Однако вскоре она и сама увидит ее собственными глазами.

Он еще долго рассуждал в таком же духе, пока наконец не ушел к себе, оставив сестру наедине со своими мыслями.

Она не привыкла видеть брата попавшим в сети молодой женщины, и потому вряд ли ее можно было винить за то, что сейчас она испытывала некоторую ревность. Джудит постаралась прогнать это недостойное чувство, в чем почти преуспела. И, когда леди Фэйрфорд, милая и благоразумная женщина лет сорока с небольшим, пожаловала к ней с обещанным визитом и впрямь привезла с собой старшую дочь, Джудит без помехи смогла оценить и рассмотреть ту чаровницу, что пленила Перегрина.

Мисс Фэйрфорд точно совсем недавно выпорхнула из пансиона, в полной мере демонстрируя всю природную застенчивость своих семнадцати лет. Она с трепетом взирала на Джудит большими кроткими глазами, очаровательно краснела, когда к ней обращались напрямую, и позволяла своим губкам складываться в робкую мимолетную улыбку. Девушка оказалась обладательницей каштановых кудряшек и стройной фигурки, но самой Джудит, скроенной по канонам Юноны[60], она показалась низкорослой.