Роковой секрет

Снова чувствуя его подавляющую энергетику, пытаюсь заглушить в себе панически рвущееся наружу беспокойство. Прикладываю немалые усилия, чтобы гордо вздернуть подбородок и сохранить непроницаемую маску на лице. Росси ни на секунду не выпускает меня из поля зрения, и приходится натянуть фальшивую улыбку, хоть на душе и царит хаос, но этого я ему ни за что не покажу. Он сам меня отправит в Москву. Даю ему неделю. Я не смогу терпеть по отношению к себе такое обращение и, какими бы благими ни были его намерения, стелиться перед этим заносчивым мерзавцем не собираюсь.

– А для этого нужно разрешение? – Усаживаюсь справа от Рафаэля, беру из его тарелки бриошь и, откусив побольше, возвращаю булочку обратно.

Кудряшка прижимает кулак ко рту, явно прикрывая им широкую ухмылку, и откидывается на спинку стула. Но мое тело улавливает искрящуюся энергетику зверя, и внимание снова возвращаются к Росси. Никогда не встречала мужчину с такой выдержкой. Выглядит он абсолютно спокойным, но дикий взгляд, накаляющий атмосферу вокруг, лишает меня равновесия и размеренного дыхания.

– Что-то не так? – Облизываю большой палец, не отводя глаз от Рафаэля и стараясь держаться уверенно.

– Уго, – Росси кладет сжатые в кулаки руки на стол и откидывается на спинку стула, твердо посмотрев на Кудряшку, – отведи девушку в кабинет. Я хочу спокойно позавтракать.

– А я хочу поговорить! – хлопаю ладонями по столу, снова обращая взор Рафаэля на себя.

– Ты поговоришь тогда, когда я дам тебе эту возможность.

– Злишься оттого, что я вчера тебе не дала? – необдуманно выпаливаю громче положенного.

Очередной смешок со стороны Кудряшки еще больше распаляет Росси, и он нервно ведет плечами, а кадык медленно вздымается.

– Уго, мне повторить дважды? – равнодушно интересуется Рафаэль, начиная крутить в руке чашку нетронутого кофе.

– Думаю, стоит повторить это девчонке, я не хочу почувствовать ее острые ноготки.

– Даю тебе карт-бланш, – безразлично бросает Росси.

Кудряшка расплывается в какой-то сумасшедшей улыбке и, одернув пиджак, поднимается на ноги.

– Ты слышала, принцесска, сам синьор Росси развязал мне руки, так что советую тебе самой дойти до пункта назначения.

Мудак! Дыхание шумно вырывается из груди, а сжатые челюсти неприятно пульсируют, но я с гордостью принимаю поражение и поднимаюсь из-за стола. Только вот прежде чем уйти, вновь беру бриошь из его тарелки.

– Я голодная! – объявляю присутствующим.

Демонстративно жую завтрак этого дьявола, стойко выдерживая на себе его хищный взгляд. А потом спокойно разворачиваюсь и ухожу, на ходу доедая сладкую булочку. Но, оказавшись в коридоре, резко вздрагиваю и едва не давлюсь от внезапного звона разбившейся посуды. Невольно прикусываю губу: я вновь разбудила зверя.

– Провоцировать Росси – это глупо, принцесска, – небрежно замечает идущий впереди Уго.

– У меня имя есть, – рычу ему в спину.

– Знаю, но мне плевать, – заявляет он, открывая передо мной дверь и с надменной улыбкой пропуская.

– Любезность так и плещет, – закатываю глаза и захожу в кабинет.

Переступив порог, буквально каменею от шока: вот оно, логово дьявола. Весь остальной дом – всего лишь маска. Вся сущность Рафаэля раскрывается в этом помещении. Преобладающие темные тона создают давящую атмосферу. Повсеместно в отделке использовано черное дерево, а стол при этом кричащий, багрово-красный с исполинским кожаным креслом, по бокам же расположены уже менее помпезные сидения для посетителей. Вдоль стены стоит простой кожаный диван насыщенного черного цвета. Неяркая подсветка в углублениях стен, замаскированных под камень, придает помещению своеобразный уют. Панорамное окно также закрыто плотными шторами из темно-красного бархата. В мрачной ауре ощущается сдержанность, солидность и важность хозяина. Я бы назвала этот стиль готический минимализм, и не могу отрицать того факта, что мне некомфортно в его истинном логове.

– Хочешь знать мое мнение? – отвлекает меня от изучения обстановки густой баритон.

– По поводу? – Разворачиваюсь к стоящему позади мужчине.

– Будь я на его месте, никогда бы не стал помогать высокомерной пигалице, – с противным безразличием выдает Кудряшка, но я пропускаю шпильку мимо ушей.

– Помогать? И чем же, можно узнать?

– Синьорина Гроссу, ну нельзя быть такой красивой. – Я морщу лоб в ожидании пояснения. – Я скажу тебе правду, только горькую. Если бы не Росси, тебя бы уже выдрали во все дырки.

По телу бегут ледяные мурашки, а желудок скручивает от услышанного. Порываюсь что-нибудь ответить, но лишь беззвучно шевелю губами и даже вдохнуть не могу. Грубые слова и их ужасный смысл действуют как удар под дых, выбивая меня из равновесия.

– Ты в ногах у него должна валяться, а не вести себя, как тупая овца!

– Достаточно, Уго! – Внезапно прозвучавший зычный окрик заставляет меня вздрогнуть, одновременно обрывая монолог Кудряшки. – Ты свободен, я свяжусь с тобой, когда все обдумаю.

Уго поправляет пиджак и, повернувшись к Росси, протягивает ему руку, но тот стоит неподвижно.

– Я сказал то, что должен был сказать, Раф.