Роковой соблазн

Она пожала плечами:

— Все, как обычно, что-нибудь про родителей, например. Есть ли у тебя братья и сестры.

— У меня есть отец и приемная мать, никаких братьев, если не считать сводного — он женат, и у него есть маленький ребенок.

Маттео ощущал ее взгляд на себе.

— Так твои родители разведены?

— Нет. Моя мать умерла.

— И моя, — задумчиво сказала Кира.

Маттео кивнул, но промолчал, заставляя себя сконцентрироваться на дороге, а не на эмоциях.

— Расскажи мне про отца, — попросила Кира. — Ты с ним ладишь?

Маттео обогнал грузовик — и ощутил, как от перспективы быстрой езды напряжение покидает его тело. Рассказать ей официальную версию и дать понять, что все хорошо? Но она рано или поздно узнает о подводных камнях отношений в семье Валенти.

— Нет, мы не близки. Видимся время от времени, скорее из чувства долга, нежели по другим причинам.

— Но ты упоминал приемную мать?

— Ты имеешь в виду последнюю приемную мамочку? — с сарказмом спросил он. — Номер четыре в длинной череде дам, пытавшихся заменить отцу потерянную жену.

— Но… — Кира заколебалась. — Что, никто не сумел этого сделать?

— Это зависит от того, что ты вкладываешь в свой вопрос. Уверен, что каждая обеспечивала ему комфорт, необходимый мужчине, хотя каждый брак и распадался, навлекая на отца очередные финансовые потери — и немалые. Так уж заведено, наверное. — Маттео сжал пальцы на руле. — Но мало кто смог бы последовать примеру матери — по отзывам тех, кто ее знал.

— Какой она была? — мягко спросила Кира.

Маттео долго не отвечал — никто и никогда не задавал ему такого вопроса, никто не интересовался ее недолгой жизнью. Сердце его сжалось.

— Она была красивой, — наконец вымолвил он. — Причем обладала красотой как внешней, так и внутренней. Она практиковалась, собиралась стать врачом, когда встретила отца. Он был единственным ребенком в семье владельцев огромного поместья в Умбрии.

— Того, где живем сейчас мы? — медленно спросила она. — Так это…

Маттео кивнул:

— Да, она там выросла.

Наконец начало приходить понимание — Кира задумчиво посмотрела на голубой простор за окном. Так вот почему Маттео так любил свое поместье? Оно было последним звеном, связывающим его с памятью о матери?

— А твой отец знает о Сантино? — внезапно поинтересовалась она.

— Никто не знает, — резко ответил он. — И я не собираюсь это разглашать, пока мы не придем к некому обоюдному согласию относительно нашего будущего.

— Но ведь о таком не молчат. Да и потом, ему ведь могут сообщить слуги.

Маттео покачал головой:

— Люди, работающие на меня, знают, что болтливость не из тех качеств, что я поощряю. Их преданность моим интересам — первоочередное условие при приеме на работу. Во всяком случае, отца не интересует поместье, разве что…

— Разве что? — переспросила Кира, чувствуя, как любопытство нарастает. Ей не почудилось — в голосе Маттео прозвучала резкая нота.

— Ничего. Это не имеет значения. И потом, на сегодня вопросов достаточно, не так ли? — подняв руку с руля, он указал вперед. — Мы приближаемся к Риму, и ты можешь увидеть озеро Неми, если присмотришься.

Кира проследила за его жестом и спросила:

— А там ты живешь?

— Там я живу, — согласился он.

Оставшуюся часть путешествия оба молчали — но по крайней мере теперь Кира знала о своем спутнике чуть больше. Хотя его по-прежнему окутывала атмосфера загадки, и в глубине ее скрывалось что-то темное и неизвестное, что по-прежнему отпугивало ее. Но за этой грозной маской и соблазнительной внешностью был человек с раненой душой — и вся его мрачность лишь заставляла Киру тянуться к нему. Смогут ли они стать парой, или она напрасно надеется? Но факт остается фактом — для Сантино лучше всего будет, если родители его найдут общий язык. Неужели, в конце концов, того, что Маттео — ее любовник и отец ее ребенка недостаточно?