Роковой сон Спящей красавицы

– Дурочка ты, Варя! Как же, просто так! – продолжала мать, она опять начала заводиться. – Узнать, как дела! Держи карман шире! Сколько лет прошло, а ты все никак не поймешь! Не нужна ты ему, не нужна! И концерты твои ему до лампочки! Нет у него дочери, а сын есть. Матвеем зовут, про него только и думает. А Матвей этот болеет! Вот ты ему и понадобилась…

Дверь в прихожую распахнулась, вошел Дробот, он был уже одет и готов к выходу.

– Прости, мам, мне надо идти. Как приеду, позвоню, – скороговоркой произнесла Варя и повесила трубку.

Посмотрев на Варварино отражение в зеркале, Дробот мягко улыбнулся, подошел к ней сзади, притянул к себе и втянул ноздрями запах ее волос. Запах показался ему чужим. Варя положила голову Аркадию на плечо, закрыла глаза и, скрестив кисти рук, замерла.

«Па-де-де!» – усмехнулся про себя Аркадий Борисович и тотчас вообразил, как его Варенька стоит на сцене рядом с этим болваном Байковым или кто там у них еще и так же в точности кладет голову на чье-то чужое плечо.

Стук в дверь вывел Дробота из раздумий. Это пришел Вадим, со смешной фамилией Замша, его новый телохранитель. Пройдя в прихожую, Вадим пробежал быстрым взглядом по периметру помещения и остановил его на Варе, которая, не сгибая ног в коленях, легко согнувшись пополам, застегивала сапожки. На лице телохранителя мелькнула улыбочка. Потом он взял чемодан, извинился и вышел.

– Смотри, что случилось… – закусив губу, по-детски обиженно сказала Варя и протянула Дроботу руку – в ее узкой ладони блеснуло золотое озерцо. – …Видишь, на цепочке замок сломался.

– Значит, не возьмешь свой талисман? – спросил Аркадий Борисович, надевая пиджак.

– Как же! Возьму обязательно! – возразила она и, завернув цепочку и кольцо в носовой платок, убрала в сумочку.

– Обязательно… – повторил за ней Дробот, но думал в это время уже про другое.

Этот новый сотрудник, со смешной фамилией, казался ему слишком эмоционально окрашенным. Все эти его улыбочки, извинения, взгляды – для телохранителя неуместны. Аркадий Борисович ценил в сотрудниках прежде всего профессионализм. Вышколенный, безупречный коллектив должен функционировать как часовой механизм. Про ближний круг и говорить нечего. «Надо будет сказать Ульянову, чтоб его заменили», – решил Аркадий Борисович, когда они ехали в лифте.

В машине по дороге на вокзал Варя с кем-то долго говорила по телефону.

– Из Мариинки, – шепнула она Дроботу, и тот уткнулся в компьютер, просматривал почту, краем уха слушая ее разговор.

– Да, Дмитрий, хорошо, я поняла. Спасибо, мне это подходит. Правильно, номер будет без купюр. Что ж, тогда до встречи, Дмитрий, большое вам спасибо. – Варя нажала отбой.

– Большое вам спасибо, Дмитрий! – передразнил ее Дробот. – Ты все время висишь на телефоне. Кстати, что это за тип? – Он слегка подался к ней и скользнул рукой под одежду. Рука ощутила тепло ее бархатистой кожи, плоский живот, сейчас мягкий, расслабленный, и манящую упругую грудь, маленькую, сделанную, как по заказу, под его ладонь.

Вот она, Варенька, с ее идеальным балетным телом – узким торсом, длинными, сильными, гибкими руками и ногами, с ее высокой, будто ненастоящей, а ваянной мечтательным скульптором шеей… Это тело, это классическое «долихоморфное строение» – Дробот подцепил от Вари новое словечко – было создано специально для него. Только для него! И как же он будет скучать без него все эти три дня, до ее возвращения…

– Аркадий! – вспыхнула Варя и, покосившись на стеклянную перегородку, отделявшую их от шофера и телохранителя, убрала его настойчивую руку. – Неудобно.

Варенька задумалась, на память ей снова пришел неприятный недельной давности разговор с Серегой Байковым. Дело было после спектакля в гримерке, когда он зашел к ней и совершенно случайно под ее туалетным столиком обнаружил микрофон. Как настоящий шпион, Байков сразу приложил палец к губам, давая ей понять, что в гримерке про находку говорить не надо, а только когда они выйдут на улицу.

– Будь на твоем месте какая-нибудь сучка из наших, я бы, конечно, промолчал про жучок. Но ты вроде чика безобидная… – важно начал Серега. – Так что поимей в виду, Ливнева, слушают тебя. Не веришь, сама посмотри. Я жвачку хотел… рукой полез и задел, а там маленький такой штырек с антенкой.

– Я уже это поняла, – ответила Варя, хотя на самом деле ничего не поняла и стояла, будто остолбенела.

– Весь вопрос, кто тебя слушает, – продолжил Байков. – Эх, Варвара, опасная ты женщина! – И он весело ей подмигнул. – Может, дирекция наша компру на тебя собирает? Вдруг ты возьмешь да уйдешь?

– Нет, как это… – промямлила в ответ Варя, в голове ее началась сумятица.

– Но ты не парься особо, сейчас такое время, все за всеми следят. Пошли лучше пивасика махнем.

У Вари не было сил возразить. И она повлеклась за Байковым в ирландский бар. В тот вечер Серега ее веселил, старался как мог. Про жучок они больше не вспоминали. Тогда Варвара рассудила, что скрывать ей по большому счету нечего и что пусть себе слушают, хотя, конечно, гадко и противно.