Роковой сон Спящей красавицы

Впрочем, были у Тамары Павловны и другие причины для беспокойства: поездка в дом отдыха «Бекасово» по льготной путевке, о которой они с Ариной договорились и за которую со дня на день надо было вносить деньги, повисла в воздухе. Тамаре Павловне очень не хотелось самой напоминать дочери о путевке, но та молчала… Вот и пришлось, забыв про гордость и обиды, попытаться прояснить ситуацию.

– Деточка, смотри-ка, что я тебе купила. – Вернувшись из магазина, она как ни в чем не бывало снова заглянула в комнату Арины. Та привычно сидела за столом у компьютера. – В нашем магазине появились чудесные маски для лица. В ней все, что надо: витамин А, витамин Д, фолиевая кислота, минералы. Для курильщиков особенно важно, от никотина кожа портится.

– Спасибо, мама, – после продолжительной паузы ответила Арина, лишь на мгновение оторвавшись от монитора, – но мне сейчас как-то не до масок.

– Очень жаль. В твоем возрасте за собой надо следить по-сто-ян-но, – продолжила мать. – Иначе все может печально кончиться.

– Уже кончилось!!! – сухо отрезала дочь.

– Деточка! Ну почему, зачем ты так? – И, подойдя к Арине, Тамара Павловна ласковым голосом принялась ее увещевать: – Если это из-за музея, то я вообще не понимаю, почему ты переживаешь. Ведь ты же сама, сама хотела? Не так ли? Говорила, что собираешься оттуда уходить, что тебе все надоело. Ну и вот, теперь ты свободна, можешь спокойно работать дома, писать статьи… А если так, то к чему переживать? – На этих словах она посмотрела на себя в зеркало и, немного подумав, добавила: – Или ты все-таки на меня за что-то сердишься?

– Нет, мама, я на тебя не сержусь!

– Вот и прекрасно. – Тамара Павловна благодушно улыбнулась и, чувствуя, что момент настал, решилась-таки задать вопрос о поездке в «Бекасово». – Деточка, мне просто ответь, получается или нет? А то ты все молчишь, со мной не разговариваешь, а я ничего не понимаю…

– Хорошо, мама, если ты настаиваешь, давай поговорим. – Арина резко развернулась на стуле и подняла на мать глаза (с такими глазами обыкновенно решают непростые задачи!). – Похоже, ты действительно ничего не понимаешь, но лишь потому, что не хочешь понимать! Что ж, придется повторить еще раз, для особо одаренных. Сейчас у меня на карточке – сто тысяч рублей. Это все, чем мы с тобой располагаем. И в ближайшее время никаких новых поступлений не ожидается, не считая, само собой, твоей грандиозной пенсии.

– Ариша!

– Да, мама, так получилось, что я уволилась с работы, а на носу – Новый год, Рождество. Если ты сейчас махнешь отдыхать, то у нас с тобой неплохой шанс встретить его, как тот «мальчик у Христа на елке» в известном произведении классика, – отчеканила дочь.

– Деточка, не будь такой циничной! – всплеснула руками Тамара. – Еще недавно ты ведь сама говорила…

– Да, я говорила, что хочу уйти из музея, хочу выждать подходящий момент и уйти… – Все более раздражаясь, глядя на ничего не понимающую мать, Арина повысила голос.

– Ну, вот видишь, значит, я ничего не выдумала…

– Но сейчас момент – неподходящий! Самый неподходящий!!! Получилось, что меня вынудили уйти! Понимаешь? За-ста-ви-ли!!!

– Как? Разве? – охнула Тамара, которая наконец поняла, что поездка в дом отдыха горит синим пламенем. Она жалела, что завела этот разговор, и хотела поскорее его закончить, но Арину уже было не остановить.

– Боже мой! Тамара! – взвизгнула дочь. – Сколько можно повторять?! Ты вообще когда-нибудь меня слушаешь?! У нас в музее произошла кража! Идет следствие! И в этой краже обвиняют меня! А ты мне советуешь маску на лицо наложить?!

– Обвиняют тебя, а виновата я? – обиженно протянула мать и захлопала подведенными глазами. – Почему ты так на меня кричишь?

– Потому что ни о чем, кроме масок и санаториев, ты не думаешь! Просто знать не знаешь! Потому что тебе наплевать на меня и на мои проблемы! Ты вспоминаешь обо мне только в связи с тем, что я плохо пострижена и неправильно одета! Давно бы пора смириться, что твоя дочь – урод! Но этот урод, между прочим, кормит семью! – воздев руки к потолку, заорала Арина.

Тамара Павловна в испуге попятилась, лицо ее сморщилось, а в глазах заблестели слезы.

– Как ты жестока!!! – вскричала она и выбежала в коридор, где через секунду громыхнула дверь ее спальни.

Арина в изнеможении опустилась на кровать и зажала руками уши. Душу жгло чувство отчаянной вселенской несправедливости.

«Наградил же бог матерью! Ну почему-то она так? Почему? Как это можно? Ведь именно теперь, когда так нужна ее поддержка… Нет, Тамара всегда думала только о себе и никогда никого не любила… Бедный папочка! Дорогой, любимый папочка! Как же он мог жениться на такой равнодушной, черствой, эгоистичной пустышке!» Обычно в такие горькие минуты Арина мысленно обращалась к отцу, который давно умер и без которого ей по-прежнему было пусто, тяжело, и теперь она вместо него отвечала за семью, то есть за Царицу Тамару.