Роман императрицы, Екатерина II

Екатерина - редактор журнала. - Ее полемика с "Трутнем" Новикова. Решающий аргумент. - "Трутень" запрещен. - Положение печати в России. Временное сближение Екатерины с Новиковым. - Журнал княгини Дашковой. Сотрудничество в нем Екатерины. - Ее полемика с Фонвизиным. - Императрица начинает сердиться. - Покорный противник. - Нападки Екатерины на княгиню Дашкову и Академию Наук. - Гнев княгини Дашковой. - Разрыв. - Екатерина отказывается от работы в журнале. - Конец "Собеседника". - Мысли Екатерины об искусстве писать.

Екатерине трудно было бы не увлечься публицистикой в эпоху, когда периодическая печать начинала играть выдающуюся роль в европейской жизни. Но Екатерина больше, чем увлекалась ею; она отдалась ей всей душой: она ничего не умела делать наполовину. Пекарский доказал, что она не только принимала деятельное участие в журнале "Всякая Всячина", который стал выходить с 1769 года. но состояла его главным редактором. Главною целью этого журнала была борьба с "Трутнем" Новикова. "Трутень" нападал на некоторые стороны русской жизни, бесспорно, достойные осуждения, и скептический и немного мрачный склад ума его издателя отражался на его критических статьях. Особенно Новиков преследовал повальное взяточничество, царившее среди чиновников. Екатерина отвечала ему на это тоном веселой насмешки. Неужели нужно непременно плакать и видеть все в черном свете? Ей хотелось, чтобы все были веселы и смотрели на жизнь легко. Взяточничество, бесспорно, скверная и даже отвратительная вещь, но ведь у несчастных чиновников столько соблазнов! Неужели же осуждать их безжалостно, не допуская даже для них никаких смягчающих обстоятельств? Вообще к чему быть таким непреклонным и требовать от человечества совершенства, которое ему недоступно? "Наш полет по земле, - говорила "Всякая Всячина": - а не на воздухе, еще же менее до небеси". - "Сверх того, - прибавлял журнал, мы не любим меланхолических писем". Новикову было, конечно, нетрудно возразить на это. Но у Екатерины был зато против него такой аргумент, с которым он был уже бессилен бороться: в один прекрасный день она заставила его замолчать, закрыв его журнал: "Трутень" был запрещен в 1770 году.

Вследствие странной случайности, в это время между властной императрицей и гонимым публицистом и завязались отношения, которые стали вскоре очень близкими и привели к полной солидарности их идей и усилий, направленных к служению общему блату. Новиков сделался издателем Екатерины: она отдавала ему свои исторические сочинения. Через некоторое время она разрешила ему открыть новый журнал, "Живописец", в котором сама стала принимать участие. Между этими двумя людьми, по-видимому, гак мало сходными, чтобы понимать друг друга, установился обмен взглядов и влияний. Новиков согласился с императрицей, что резкая критика, язвительность и желчность не всегда являются лучшими средствами для исправления людей; что смягчать нравы надо не скучною и строгою моралью, а живым, увлекательным, добрым примером. Он отказался от своей едкой и беспощадной сатиры. Екатерина, в свою очередь, написала в течение 1772 года комедии "Именины г-жи Ворчалкиной" и "О время!", в которых явно отразились любимые идеи Новикова. Она осмеивала французоманию, господствовавшую в то время среди русских, и, хотя и сдержаннее своего нового друга, старалась все-таки пролить свет на горестное положение русского крестьянства.

Но этот неестественный союз не мог просуществовать долго. Императрица начала вскоре находить, что ее сотрудник заходит слишком далеко в борьбе за общечеловеческие права и особенно в горячей защите закрепощенных крестьян. В 1775 году он был обвинен во франкмасонстве, имевшем в России немало приверженцев. Это послужило поводом к его разрыву с Екатериной. "Живописец" был, в свою очередь, запрещен; за этим последовали новые гонения и в конце концов привели несчастного публициста в Шлиссельбургскуго крепость.