Роман о Лондоне

THE CHESS

Сэр Малькольм вылетел в Париж на день раньше, чем собирался. Госпожа Барсутова отчаянно его звала. Кричала по телефону. В Париже, в Советском посольстве граф Андрей фигурировал как самый обычный шпион. Следовательно, друзья Парка оказались бессильны.

Войдя, Ольга Николаевна расплакалась, но вовсе не из-за несчастья, постигшего графа Андрея, а потому, что Репнин заставил ее так долго ждать на крыльце. Надувшись как ребенок, сказала, что если такое случится еще раз, ноги ее здесь не будет.

Но потом, бросившись на шею Репнину, она заулыбалась и молча, не сводя с него глаз, начала раздеваться, дрожа от нетерпения. Была ребячливой и после, лежа в постели, обнаженная.

Звенел ее молодой задорный смех. Пробыла у него почти до полуночи.

Когда наконец за ней закрылась дверь, Репнин долго стоял у окна и из-за шторы следил, как она уходит быстрыми шагами, стремительно. Машина была оставлена за углом, на противоположной стороне улицы. Около универмага.

В тот день в каком-то судорожном наслаждении и страсти она, к его великому удивлению, призналась, что, не будь Нади, может быть, вышла бы за него замуж. Старик шотландец ей отвратителен. Между тем то, что последовало за этим признанием, удивило Репнина еще больше. Иронически улыбаясь, он предостерег ее, что если между ними все будет таким образом продолжаться и она не прекратит своих посещений, Парк рано или поздно об этом узнает. Дело дойдет до бракоразводного процесса. Она вынуждена будет расстаться с мужем. Нет, нет — испуганно воскликнула она, торопливо натягивая шелковые чулки. Нет, только не это, прибавила поспешно. Парк действительно очень постарел, но это бы его убило, а он такой хороший. И так тратится на ее отца.

А заметив изумление на лице Репнина, беспечно улыбнулась и словно ни в чем не бывало сообщила, что завтра придет опять. Весь сентябрь она будет одна в Ричмонде.

Ей и в голову не приходило, что такая молодая и красивая, она ему уже надоела. Он предпочитал зрелую любовь своей жены. Ночь с Надей превращалась в какое-то колдовство, она завладевала им целиком, как завораживает лунатика луна. А молоденькая соотечественница в постели казалась просто забавной, болтливой игрушкой. Словно белочка. Он еще не до такой степени состарился, чтобы только это искать в женщине.

Когда она скрылась за углом, гибкая, как девушка-спартанка, с ногами балерины и вся в темном, Репнин принял твердое решение порвать эту связь. Ему было стыдно. Будто он завлекает девчушку. Во всяком случае, дверь решил не отпирать, сколько бы в нее ни звонили. На лице, как всегда в минуты огорчения или возмущения несправедливостью, появилась обычная ироническая усмешка, и он пробормотал себе под нос — ясно лишь одно: его молоденькая соплеменница любит своего старого отца, полковника Кузнецова, превратившегося в Париже в мелкого лавочника. И то слава Богу. Хорошая дочь.

А для нее подобные любовные свидания были неким дополнением к жизни со старым шотландцем. Дополнением к тем ее любовным ухищрениям, которых требовал от нее супруг и к которым она привыкла как безропотная одалиска. Женщина была ребячлива, но и бесстыдна. Скакала вокруг Репнина совсем голая, а целовалась, как отроковица. Потом шепотом, глядя ему в глаза, спрашивала по-французски: вы довольны? Репнин приходил в ярость, понимая, что угодил в сети молоденькой балерины, красивой и жаждущей любовников, и в то же время догадываясь, что исполняет лишь роль «помощника» в браке. Вот как, значит, обстоят дела, и Россия тут вовсе ни при чем.

После ее ухода он подошел к зеркалу. Две глубокие морщины залегли у него возле губ. Страсть, которую всколыхнула в нем ее молодость, как рукой сняло. Она ему уже надоела. По возрасту он ей годился в отцы. Несмотря на усталость, Репнин после свидания долго не мог уснуть, размышлял, что делать дальше, как оборвать эту связь. Так ни до чего не додумавшись, провалялся до рассвета.

Рано утром Мэри обнаружила в его постели дорогую женскую пуговку и положила ее на мраморный подзеркальник. С этого дня по утрам старая англичанка сторонилась Репнина, будто святая дева развратника. Старалась не встречаться с ним во время завтрака. Накрывала на стол и исчезала до того, как он за него сядет. Хотела продемонстрировать ему свое презрение.

А солнце между тем в тот год светило в окна весь август и даже в начале сентября. Как будто отдыхая в Корнуолле, Репнин каждое утро шел в Гайд-парк — плавал в озере, брал лодку и выгребал по нескольку раз до так называемого Итальянского сада. В общественной купальне он встречал немало влюбленных молодых пар, которые из-за недостатка средств проводили лето в городе и загорали рядом с ним. Репнин с удивлением наблюдал за ними и чувствовал к ним зависть. Этим девушкам и юношам было на вид лет по двадцать с небольшим. Он среди них очень выделялся. На его висках уже проступила седина. А молоденькая соотечественница ему просто надоела.