Роман о Лондоне

Еще более странное чувство испытал он, когда, поднявшись на лифте, вошел в свою, вернее, Надину комнату.

Комната казалась пустой, и хуже всего то, что пустой она должна была остаться и в дальнейшем. Без Нади это была совсем другая комната. Даже какая-то смешная комната. Он будет отныне спать на Надиной кровати, а Нади рядом уже не будет. А его постель не надо будет каждое утро превращать в кресло. Не будет и стука швейной машинки. И он невольно улыбнулся и подумал, что без этого звука уже не сможет уснуть. Этот ритмичный стук здесь никогда больше не повторится.

Репнин не спрашивал себя, почему ему хочется, чтобы этот звук раздался снова. Чтобы он еще раз его услышал, когда-нибудь.

Без стука машинки он больше не сможет уснуть. Звук этот уже не повторится.

Еще большим безумием казалось то, что Надя продолжала присутствовать рядом, существовать подле него в воспоминаниях, связанных с тем, что было, с этой ее постелью, но даже не с их любовью, не с их страстными объятиями, не с ее роскошной наготой, а прежде всего с этими звуками ее швейной машинки.

В нем, следовательно, вечно будет жить, терзать его и мучить не жажда ее тела, а просто тоска по ней, по ее голосу, речи, по ее лицу, озаренному крошечной лампочкой на швейной машинке. Лучше было им остаться здесь вместе и жить, пусть даже в величайшей бедности.

Бормоча все это себе под нос, он выпустил из рук чашку. И не выпив чая, не поужинав, не почитав, по своему обыкновению, перед сном, даже не включив радио, он лег в постель и попытался уснуть. Его поразила мысль о том, что в будущем без Нади, здесь, в Лондоне, он никогда не сможет ничего придумать, ничего захотеть, не сможет даже заснуть.

Без нее ему не удастся что-либо изменить в своей жизни и он, словно завороженный, навсегда и весь останется лишь в прошлом.

Надя уехала. Этого хотел он. Между тем без нее у него не осталось никаких надежд. Он неспособен будет предпринять какой-либо шаг в будущем. Да и что это за будущее? Разве он не принадлежит посрамленной царской, белой армии, которая потерпела поражение в конце первой мировой войны и запятнала себя позором, стакнувшись с немцами во второй?

А Надин корабль меж тем плыл по проливу, увозя ее, среди ночи, разведрившей небо и осыпавшей его звездами, плыл все дальше, на встречу с Атлантическим океаном, в сторону Корнуолла, где в то лето он жил без нее.

Корнуолл, таким образом, незримо снова их разлучил, хотя уже двадцать шесть лет они были связаны друг с другом всеми своими помыслами, своей памятью да и всей жизнью.

ПОСЛЕ ПАРАДА НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ

После отъезда жены Репнин два дня не спускался вниз и не выходил из своей комнаты. Напрасно верещал у него телефон. В конце концов он его просто выключил. На третий день, однако, в дверь постучал портье.

Он просит прощения, но господина разыскивают. Уж не заболел ли он? Все тревожатся. Не следовало бы все же выключать телефон. Что с ним происходит?

Репнин телефон включил. Извинялся. Неважно себя чувствует. Простужен.

Итак, на следующий день началась настоящая телефонная атака. Кто только ему не звонил! Кто только не расспрашивал о них с Надей! Правда ли, что жена оставила его и уехала в Америку?

Справлялись люди, с которыми он летом познакомился в Корнуолле. Все словно сговорились.

Первой позвонила жена доктора Крылова. Затем генеральша Барсутова. Потом его молоденькая соотечественница, вышедшая замуж за старого шотландца. Звонил и капитан Беляев, и другие из Комитета. Интересуется им и старуха, графиня Панова.

Госпожа Крылова плачущим голосом умоляет о встрече. Произошло нечто ужасное. Она разводится с мужем. Ей необходимо его увидеть. Он тоже замешан в этом деле. Она заедет за ним.

Генеральша Барсутова спрашивает, верно ли, что Надя уехала? Собирается ли и он к ней? Они с графом Андреем едут в Париж. Покровский у портье оставил для него книгу. Они разыщут его сразу же, как только вернутся в Лондон. Им обоим очень жаль его жену. Эмигрантам тяжело повсюду.

Спрашивает о Наде и юная соотечественница, леди Парк. Это, говорит, такое дивное созданье и такое гордое. Теперь, оставшись один, он, она надеется, не откажется от приглашения пожаловать к ней в гости на ближайший уик-энд.

И старуха-графиня расспрашивает о Наде. Бедняжка, конечно, горько плакала при расставании? Графине необходимо его увидеть. Надо решить, что делать и с ним, и с этой ее квартирой на восьмом этаже. Самое лучшее ему переехать к ней, в ее дом, на холме. В воскресенье, поскольку он теперь один, она ждет его к обеду. Она надеется, теперь, оставшись один, он приедет. Ее секретарша отправит ему письменное приглашение и вышлет за ним машину. Она приготовила адреса влиятельных людей, своих знакомых в Нью-Йорке, для Нади. Наде это пригодится.

Она слышала, он бросил службу в книжном магазине. Ничего страшного. Она сможет предложить ему нечто новенькое.

Репнин перед каждым извиняется, придумывает сотни причин, почему сразу не может всем ответить. Пытается отложить визиты. Оправдывается — мол, не совсем здоров. Но ничего не помогает.