Роман с ключом (СИ)

      Самое обидное, Ред так и не узнал, что за слухи распространились о нём в журналистской и издательской среде. Возможно — он знал эту компанию как никто другой — это не было известно даже тем, кто усиленно о нём перешёптывался, они лишь делали вид, что знают нечто. Нечто настолько тёмное и постыдное, что о таком неудобно говорить, либо же связанное с высокопоставленными людьми, чьи имена не хотелось бы пятнать в связи с покрытым позором именем Уильяма Буллера (под этим псевдонимом Ред был известен среди газетчиков). Наверняка, когда разговор заходил о нём, все замолкали с многозначительным видом: «Нет, пожалуйста, давайте не будем об этом. Мы же все знаем, насколько это грязная история». Ред стал жертвой заговора всеобщей псевдоосведомлённости, когда никому не хватало смелости признаться, что он не знает, что натворил Уильям Буллер: это значило бы выставить себя в глазах всех остальных посмешищем и человеком, которому не доверяют настоящие тайны. Ред пару раз наблюдал подобное со стороны, но теперь сам оказался загнанным в угол. К кому бы он ни обращался, все отказывались помочь или что-либо объяснить с типично британским видом: «Господи, Буллер, не будем об этом. Я не хочу даже вспоминать. Ты делаешь только хуже, когда пытаешься трясти своим же грязным бельём».

      Ред сумел найти работу в маленькой газетке в Норфолке — ему, родившемуся в лондонском пригороде и проработавшему на Флит-стрит несколько лет, казалось, что его, как отслужившую своё вещь, отправили в пыльный чулан под крышей. Через полгода он сумел перебраться в университетское издание в городе, находящемся как раз на полпути между запретным Лондоном и Норфолком, краем забытых вещей. Оттуда он несколько месяцев спустя всё же перебрался в столицу, в дрянную газетёнку «Уикли Лифлет», которая публиковала скандальные и никем не проверенные новости, проплаченные рецензии на представления в Вест-Энде и даже пошловатые дамские романы с продолжением.

      Ред, который во время написания своих финансовых детективов и особенно во время рытья подкопа под Найджела Торрингтона приобрёл бесценный опыт выискивания информации, которую хотели бы скрыть, писал для своего «жёлтого» работодателя разоблачительные материалы и сочинял остроумные и часто язвительные комментарии к купленным у папарацци фотографиям знаменитостей. И неплохо на этом зарабатывал, между прочим. Его коллеги, конечно, не знали, чем подогревались его язвительность и резкость: надеждой на то, что когда-нибудь он вот так же жёстко и колко пройдётся — и не на страницах «Лифлета», а как минимум в «Дейли Мейл» — по Найджелу Торрингтону и Филипу Ардену.

      Он ненавидел их обоих и мечтал рано или поздно вытащить на свет все их тайны, наверняка тёмные и отвратительные, иначе они не стремились бы так скрыть даже невинные на первый взгляд вещи. Его именно это и насторожило: настолько острая и агрессивная реакция Торрингтона. И Ардена, как потом выяснилось.

      Впервые на своей тропе войны Ред столкнулся с именем Ардена ещё во времена работы на «Сити Ивнинг Пост»: ему удалось по телефону выдать себя за работника службы надзора за судами и вызнать, что за яхту «Антуанетта», арендованную Найджелом Торрингтоном на трёхдневное празднование своего дня рождения, чек на оплату выписал вовсе не Торрингтон, а Арден. Тогда Ред ещё не погрузился в историю этого семейства так глубоко, но всё же заинтересовался тем, почему Арден платит за развлечения кузена десятой степени родства. Отношения между ним и Найджелом должны были быть не самыми приятными, но всё выходило наоборот. Причём, и это подтверждали многие, друзьями эти двое никогда не были, и не потому, что не нравились друг другу, а из-за банальной причины — серьёзной разницы в возрасте. Когда Найджел начал регулярно навещать Колина в Каверли, ему было двадцать семь, а Ардену всего четырнадцать.

      У Реда, пока он это раскапывал, всё внутри зудело от восторга и предвкушения: история обещала быть ещё запутаннее и интереснее, чем он предполагал. Но после увольнения эйфория сменилась разочарованием. И вот тогда имя Филипа Ардена всплыло во второй раз: как имя того, кто выкинул его с работы и разрушил репутацию.

      Издательство Ардена кроме книг выпускало ещё и пару еженедельных газет, посвященных литературе и искусству: «Лондонское литературное обозрение» и «Театральную неделю»; так что он должен был иметь связи и кое-какое влияние в этой среде, но Ред не думал, что такие. Тем не менее Арден сумел то ли договориться с редактором «Пост», то ли надавить на него, и Реда уволили.

      Так начался его крестовый поход: месяцы без работы в Лондоне, когда он отказывался признать, что теперь его место лишь в третьесортных журнальчиках, месяцы в промозглом Норфолке в обществе дымящей угольной печки, месяцы нудного отупляющего труда в университетском издании — все они были наполнены мыслями о том, что он раскопает всю правду об Ардене и отомстит.